- Черте что! Дожили, женщин в тюрьмы и казним! Ладно, я сейчас позвоню ему. Завтра доберусь до вас, будем разбираться, что у вас тут происходит. Не поубивайте друг друга! Вы стране на войне нужны.

Помолчав, добавляет:

- Надеюсь, ты меня не обманываешь, Маркус. И сам не обманываешься. Попаданцы же очень хитрые, могут в кого угодно превратиться. Даже в истинную.

Я не колеблюсь, время колебаний прошло:

- Нет, Арчи, нет! Верь мне, я тебя никогда не подводил. Я свою истинную из тысяч узнаю, во всех мирах. Это Ларика! Моя истинная, без которой я не могу жить! Нет никакой попаданки!

Погибать, так за все сразу. Я свой выбор сделал. И я никогда не скажу королю о своих сомнениях. Прошло время сомнений. Я даже Ларе никогда об этом не скажу. Я выбрал ее и сына. Она моя истинная, никто другая!

- А все, что говорилось - бред. Ларика сильно болела, чуть не умерла. Она была обезвожена. Бредила, ей снились кошмары. А Синтия из ревности выдаёт бред за правду.

Я говорю все это залпом, чтобы в случае разбирательства королевский суд шел именно по этому пути. Что слова Лары о попаданстве - это бред, следствие кошмаров и обезвоживания.

Лишь бы сама Лара не подвела. Надеюсь на это, очень. Нам так надо о многом с ней переговорить. С ней, с новой Ларой, которую я пока не до конца знаю. А она то в обмороке, то в беспамятстве, то арестована.

Я все ставлю на это объяснение: свою репутацию, свою жизнь, жизнь своей семьи - Лары и сына.

Арчи, ощутимо помедлив, ему тоже надо все принять и осознать, говорит:

- Я понял, Марк. Позвоню брату. И спасибо тебе за отправку порталами новобранцев. С Центральных и Южных земель. Спасибо, что был замыкающим и выполнил всю работу по мобилизации.

- Не стоит, Арчи. Это мой долг, мой вклад в защиту государства.

________________

Дорогиечитатели!

Благодарю за лайки, библиотеки, звездочки и подписки.

Жду комментариев и буду очень признательна за награды.

Для меня очень важно знать ваше мнение о героях, мире и обычаях Вольтерры, о сюжете и книге в целом.

БлагодарюзанаградуАннуТряскину.

*****

10. Глава 9. Гаденыш

Жестокие, мерзкие слова...

- Какие же вы девочки обе сладенькие, вкусненькие, порадуете папочку, порадуете…

До меня, сквозь мои размышления, доходит, кто это говорит. И что это про Русеньку и про меня. Ах ты сволочь! Разглядел-таки Русю, или подслушал.

И я не выдерживаю.

Крою его на всю тюрьму отборным матом, на нашем, родном, исконном. Как принято говорить, “в три этажа”. Как положено, в адрес такой гнуси.

Мат для меня - особая форма словесности в жизни и работе. И, надо сказать, что я, прежняя Лариса Антоновна, далеко не кисейная барышня. Десятилетия работы с отпетыми уголовниками для меня даром не прошли. И мат я воспринимаю как часть моей работы.

Нет, я не ругаюсь сама. В основном не ругаюсь, в обычной жизни. Ну, или очень редко. Ну ладно, что тут скрывать, иногда, про себя, в сердцах.

И я знаю, как звучат эти слова и что они означают. По-отдельности, и в сочетании. И по всем этажам. Выучила в общении с негодяями. И в тюрьме приезжала по работе, и в зоны приходилось.

И потому я четко выдаю насильнику Кати Лепской, оказавшемуся здесь, в этом мире, все, что я о нем думаю. На всех сочетаниях. Не говоря, естественно, о том, что я его знаю. В смысле, знала лично, тогда, до моего попаданства.

Эта сволочь - Василий Кречетов. Мое наказание, именно из-за него я оказалась в этом мире.

Оно подозревался в изнасиловании моего клиента, моей доверительницы - юной Екатерины Лепской. Я встречалась с ним в полиции, представляя интересы Кати. Но в совершении преступления он не признавался, а улик против него не было.