- Ну, это же просто счастье, Марк! Да, ещё и мы с Мелли вмешались. Отправили тебя к драконице. Плевать тогда на Синтию, хорошо, что не успели пожениться.

- Арчи, Лара ещё и беременна, понимаешь, беременна моим сыном, - прерываю я короля, почти кричу я в трубку, чтобы успеть все сказать. Связь может и оборваться, а времени почти нет. - Она чуть не умерла здесь без моей крови, я еле успел!

- Ну, у вас там и дела, - потрясенно тянет Арчи. - Вот-вот война может начаться, а у тебя сын будет. И истинную чуть второй раз не потерял. Без крови отца-дракона не каждая женщина может выжить, это так.

- Так я ее и в третий раз могу потерять, Арчи!

- Как это?

- Джеральд в тюрьму ее отправил, заявил, что Ларика моя - попаданка, - выдаю последнюю новость. - И теперь только ты, как король, можешь ее спасти.

- Что? Что?

До Арчи, похоже, доходит невероятная серьезность ситуации. Ну, как же, у нас же каждый ребенок в Вольтерре знает, что попаданцы - самые опасные враги, потому что разрушают устои государства. Это во всех учебниках Академии написано по защите.

- Марк, - Арчи прокашлялся, похоже, от крутой новости, - что у вас там произошло? Почему Джеральд считает твою истинную попаданкой?

И вот тут, здесь и сейчас, я решаю для себя самый сложный вопрос: что я должен сказать Арчибальду? Что Лара не попаданка?

Или, что я не знаю точно, но считаю, что она не попаданка?

Или, что, возможно, она попаданка, опасный враг страны, но в ее теле мой сын? И я хочу его спасти.

Ведь соврать королю - величайшее преступление. Карается также смертью. Есть даже специальный бигль об этом. Преданность королю и честность - все это регламентируется на уровне законов Вольтерры. Мы воспитаны на этом. Соврать королю - это преступление.

Но я ни секунды не колеблюсь.

- Нет, Арчи, это ложь! Ларика не попаданка! Джеральд просто повелся на слова Синтии. А та услышала бред.

Лгу я или не лгу королю, все для меня сейчас не важно. Важно остановить казнь. Важно сохранить жизнь Ларе и сыну.

И она моя истинная, по запаху, по метке, по внешности, по сыну дракону! Ее мой дракон признал и признает, только на нее он очнулся.

Боги не могут так шутить со мной! Она - моя истинная! Кем бы она не была, прежней Ларикой, или даже новой Ларой. Даже если она попаданка, она все равно моя истинная, настоящая истинная. Даже если она попаданка.

Она не может быть врагом, даже если попаданка! Ее здесь любят уважают, значит, за добрые дела.

Даже если моя истинная - попаданка.

Надо просто принять это! Научиться жить с этим. Осознание этого меня окрыляет. Я все решил для себя!

Но король наш умеет ставить на место.

- Что, ещё и Синтия с тобой? - неприятно изумляется Арчи.

- Да, вот уцепилась и полетела следом, никак прогнать от себя не могу, - приходиться признаваться о рыжей драконице, которая никак не желает от меня отцепиться. И это очень неприятно и двусмысленно, к сожалению.

Арчи не любит двусмысленностей и потому сразу заводится:

- Ты с женщинами своими разобраться, что ли, не можешь? Одну потерял, завел вторую, нашел первую, теперь вторая заявляет, что первая попаданка. У тебя что там за игры такие? Где твоя верность истинной?

- Арчи, я знаю, что виноват. Но сейчас под угрозой жизнь Лары. Моей истинной. Джеральд на завтра объявил казнь.

- Что? Что? - Арчи опять закашлялся. - Да что у вас там происходит? С ума вы посходили, что ли, в своем соперничестве? Долго будете друг перед другом красоваться, кто круче? Еще женщин у нас не казнили!

- Арчи, останови Джера, он же действует от твоего имени! “В условиях военного времени, именем короля!” - повторяю я любимые в последнее время слова генерала Харлоу. Иногда они к месту, а иногда просто бесят.