– Просто устала. Много работы. – Я выдавила улыбку.

Она кивнула, но в её глазах я видела, что она не поверила. Впрочем, она была слишком тактична, чтобы расспрашивать дальше.

Собрание продолжилось. Я старалась концентрироваться на обсуждении, но мысли постоянно возвращались к поцелую, к Лене, к мужу.

Когда наконец собрание закончилось, я быстро собрала свои вещи, намереваясь уйти первой, но меня остановила рука на плече. Я обернулась – Климов, глава научного совета. Сухопарый мужчина с внимательными глазами за стёклами очков в тонкой оправе.

– Нина Алексеевна, на минутку, – сказал он.

– Да, Валерий Дмитриевич? – Я остановилась, стараясь не показать нетерпения.

– Ваша заявка на грант, – начал он, и по его тону я уже поняла, что ничего хорошего не услышу. – Совет рассмотрел её вчера.

– И? – спросила я, хотя ответ был очевиден.

– Мы решили поддержать проект Симонова. У него уже есть опыт работы в этом направлении, и его тема более… актуальна.

Я почувствовала, как что-то холодное сворачивается в животе. Мой проект – исследование трансформации женских образов в русской литературе XIX века – был серьёзной научной работой, которую я готовила больше года. Проект Симонова – очередной анализ творчества Достоевского – был предсказуемым и безопасным, но никак не новаторским.

– Понимаю, – сказала я, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально.

– Нина Алексеевна, оставьте эти амбициозные проекты молодым аспирантам. У вас ведь семья, другие заботы… – он сделал паузу, словно подбирая слова. – К тому же ваша тема… феминистская литературная критика – не совсем наше направление.

«Не совсем наше направление». Это был эвфемизм для «слишком прогрессивно для нашей консервативной кафедры». Я знала это. И он знал, что я знаю.

– Конечно, – я кивнула. – Вы правы.

Я не стала спорить. Не сейчас, когда все мои силы уходили на другую, личную битву.

Климов похлопал меня по плечу с отеческой снисходительностью, которая всегда раздражала меня.

– Не расстраивайтесь. В следующем году, возможно…

Я снова кивнула и пошла к выходу, чувствуя, как его взгляд сверлит мне спину. За эти дни я стала слишком чувствительной к чужим взглядам.

В коридоре меня перехватила Анна, молодая преподавательница, которая только в этом году пришла на кафедру.

– Нина Алексеевна! – её голос был полон энтузиазма. – Я хотела спросить ваше мнение о моей статье. Можно отправить вам на почту?

– Конечно, – ответила я автоматически.

Анна улыбнулась, но затем её лицо стало серьёзным.