– Рот закрой. Следующая победа моя, а твое время прошло. Такое существо, как ты, с загонами и тараканами не нужно большому спорту. Слишком долго корону носил, – кидается на меня, думает, что отступлю.

Вот только я не он. Стою и смотрю в глаза, в которых плещется ярость и желание сорваться с цепи. В этом главная проблема Андрея. Он видит цель и не видит препятствий, эмоционирует, теряет контроль, когда что-то идет не по плану. А это очень плохо для спортсмена. Тебе всегда нужен холодный ум. Поэтому я один. Мне не нужны слабости, но кажется где-то в собственной броне появилась брешь.

– Раз долго, так докажи это на ринге. А детский выпад в сторону титульного боя – это страх проигрыша. Но можешь ставить условие. Ты все равно останешься вторым.

– Попал ты, Шах. Прямо сей…

– Что здесь происходит? – Барон не успевает кинуться на меня, проигрывая в этом раунде, нас прерывает голос его тренера. – Андрей, тренировка пять минут назад началась.

Парень пышет злобой, остальные облегченно выдыхают, ведь никому не нужны проблемы и вылет из клуба из-за одного дурака. Вижу, как Барон не хочет сдаваться, но вынужден развернуться и уйти.

– Мы не закончили, – бросает напоследок, чтобы хоть немного выкрутиться из щекотливой ситуации.

– Закончили. Не забывай правила, Барон. На нее это тоже распространяется.

Ответа не получаю. Противник спешно покидает коридор вместе с другими спортсменами и тренером. Провожаю их толпу взглядом и когда они скрываются, резко поворачиваюсь к Вере, отчего она обратно вжимается в стенку.

Еще бы. У меня явно не самый дружелюбный вид.

– Ты что здесь делаешь, Вера? Совсем спятила? Ты хоть понимаешь, что могло здесь случиться, не появись я вовремя? – не сдерживаюсь, кричу на бестолковку, и все без толку.

Сжалась в комочек, если могла бы, вообще в комочек свернулась бы.

– Я… я не…

– Что я? Что не? Что ты здесь делаешь? – цежу сквозь зубы, нависая над ней грозовой тучей.

– Я официанткой пришла устроиться. Мне очень работа нужна. Без оформления. Документов нет. Больше нет вариантов, – начинает оправдываться, а из глаз брызжут слезы.

Черт, кажется перестарался. Кто-нибудь знает, как успокаивать женщину в общественном месте?

11. Глава 11

Вера

Срываюсь на плач. Эмоции затапливают сознание. Так страшно мне еще никогда не было. Даже когда под колеса к нему случайно кинулась, не разбирая дороги. Если бы он не появился, не знаю, чем бы это все закончилось. Одно могу сказать точно: спокойно жить бы не смогла. После того невозможно оправиться.

И сейчас он кричит на меня, спрашивая, что я здесь забыла, а я не могу связать слова нормально. Плачу, как сумасшедшая, обнимая себя руками. На все плевать. Мне просто страшно, что этот человек может в любой момент вернуться и продолжить начатое.

– Так, ну-ка, прекрати, – Глеб встряхивает меня за плечи, заставляя посмотреть ему в глаза.

Честно пытаюсь, но за пеленой слез ничего не видно. Перед глазами все расплывается. Даже такой бугай на расстоянии полушага. Меня трусит в прямом смысле. Колотит так, словно вышла на улицу в двадцатиградусный мороз в одной футболке.

– Вера! Прекрати немедленно. На меня смотри, говорю, – моргаю часто-часто, но слезы душат все сильнее.

Рядом с ним, с таким большим и сильным, меня накрывает еще сильнее. Чем больше он рычит, тем сильнее я зажимаюсь, и тем сильнее хочется плакать. Мне все равно, как я выгляжу со стороны с красными глазами и вишневыми губами, про нос вообще молчу. Мне хочется, чтобы меня просто пожалели. Отругать – я сама себя отругаю. Чуть позже. Мне защиты хочется. На ручки, которых нет.