А что дальше?

Мне опять приводят аргументы, которые не оспоришь, и, чтобы не расстраивать дочь, я сажусь за стол под её пристальным взглядом. Мариша ждёт, когда я попробую и вынесу вердикт. А я ловлю себя на мысли, что меня радует увлечение ребёнка.

Уже не говорю о том, что раньше она не проявляла интереса к кухне, мало того, капризничала и отказывалась от еды. Прав был Виктор Михайлович, эта змея умеет увлекать и заинтересовывать детей.

— Вкусно? — с горящими глазами спрашивает дочь.

— Очень, — отвечаю и даже не вру, правда вкусно, будто в детство вернулся.

— Потому что с любовью, — довольно восклицает Мариша.

— Молодец, — тянусь к ребёнку и целую её в лоб. — Ешь давай, — киваю на её тарелку.

Минуту спустя передо мной ставят чашку ароматного кофе, а по левую сторону устраивается за стол Марина. Улыбается моей дочери, берёт блин, сворачивает его в конверт и, макнув в миску со сметаной, бросает в рот, оставляя белую капельку на губах. Моя фантазия рисует совсем другие картинки, а вся кровь собирается в одном месте.

Ну не сучка ли? Я полночи ворочался, а она ведёт себя так, будто вчера вечером ничего не было. Бесит!

На несколько минут выпадаю из реальности, пытаясь отвлечься от пошлых мыслей, и настраивая себя на какие угодно эмоции к этой женщине, лишь бы не желание. В отличие от меня, она словно меня не замечает, беседует с моим ребёнком, продолжая завтракать. А мне вдруг хочется увидеть румянец на её лице, растерянные глаза, покусанные губы и смущение.

И по щелчку член в штанах снова шевелится при воспоминаниях о вчерашней сцене. И как тебе не стыдно, Макар, здесь твоя дочь! Так, надо вспомнить операцию по увеличению члена. Закрываю глаза, воспроизведя перед собой недавнюю операцию, и это работает.

— А вареники умеешь делать? — доносится до моих ушей голос Мариши.

— Конечно, — отвечает ей Марина.

— Покажешь, как? — спрашивает и смотрит так, что фиг откажешь.

Это у неё от матери, когда на чего-то хочет, смотрит на тебя этим взглядом, и всё, ты ей хоть луну с неба.

— Обязательно, только вечером, сейчас нам пора, — отвечает Лапина и встаёт из-за стола. — Ты поела? — дочь кивает. — Вытри ротик и поехали, — протягивает ей салфетку.

— Ты тоже, — срывается с моего языка.

— Что? — непонимающе хмурится.

Рука сама тянется к её рту, но я тут же её одергиваю.

— Рот вытри, — бросаю и, спешно поднявшись, покидаю кухню.

Нет, мне конец, я не справлюсь. Стоит на неё взглянуть, и вижу прижатое к стене голое тело в тусклом свете. А член, как компас, направляется в её сторону.

Пиздец, товарищи.

Сделав пару кругов по гостиной, возвращаюсь к дочери, целую её в макушку и прощаюсь. А после того, как они уходят, я поднимаюсь наверх и прямиком под холодный душ. Нужно наведаться в клуб, снять напряжение, и всё пройдёт. Это просто физиология, самец увидел самку и отреагировал соответствующе. Дело не в ней, а в моём долгом воздержании.

Через полтора часа я захожу в клинику, но настроение всё равно на нуле. Утешаюсь тем, что сейчас погружусь в работу, и всё будет нормально.

— Макар, — зовёт меня знакомый голос, и понимаю, что хрен мне, а не спокойствие.

14. Глава 13 Мне не всё равно

Марина

Доехав до школы в сопровождении охранника, который даже за ворота не пустил по приказу «босса». Мол, никаких передвижений без охраны, и всё тут, хоть головой бейся. Но я не стала злиться, прекрасно понимая, что в данном случае дело не во мне, а в безопасности Мариши. Все состоятельные люди под прицелом, а злоумышленники пойдут на всё, чтобы сорвать куш.

— Не хочу в школу, — внезапно заявляет девочка, пока, держа её за руку, я направляюсь с ней в здание. — Хочу домой, печенье с тобой печь, — добавляет и смотрит на меня жалобными глазками.