Мелисса, сидевшая за соседней партой, бросала на меня встревоженные взгляды и ёрзала на стуле. Пару раз она даже получила выговор за невнимательность. Странно, что не я. Когда занятие закончилось, Милли излишне поспешно собрала вещи, за что опять схлопотала замечание, и подошла ко мне.

— На тебе совсем лица нет. Ну прошу, не грусти, – шепнула она. – Посмотри, какое солнце. До домоводства ещё целых пятнадцать минут, пойдём во двор.

Мелисса ласково улыбнулась, и на щеках появились очаровательные ямочки, которые она люто ненавидела и которые так любил Стефан.

Я уж было хотела согласиться, как резкий голос, от которого мы с Милли съёжились, провозгласил:

— Аурелия Аксар! – В конце коридора стояла сухонькая старушка, прямая как палка, с идеально гладкими волосами, убранными в пучок, и строго смотрела на меня. – Я вижу, ничем полезным вы не заняты, потрудитесь явиться в мой кабинет.

Она развернулась на каблуках и прошествовала по коридору.

— Да, конечно, директриса Лавана. – Я кивнула Милли и заторопилась вслед за директрисой.

Её кабинет располагался на первом этаже, в угловой комнате, окна которой очень удачно выходили в тенистый сад. Одно удовольствие было наблюдать как за окнами покачиваются от ветра и роняют лепестки цветущие яблони.

— Леди Аурелия. – Тут я не на шутку встревожилась. Воспитанниц директриса называла по именам и фамилиям, не взирая на титулы и положение. И только в исключительных случаях – когда воспитанница либо отличилась, либо очень оплошала – директриса Лавана обращалась более официально. Хвалить меня точно было не за что – последние недели я лишь витала в облаках – а значит, ничего хорошего ждать не приходилось. – Леди Аурелия, – повторила директриса и указала мне на стул перед широким столом с аккуратными стопочками бумаг. – Прошу, садитесь.

— Спасибо, директриса Лавана. – Я послушно села, как положено, на краешек стула и замерла.

Директриса подошла к окну и задумчиво, будто и не со мной говорила, обронила:

— Вот и весна заканчивается. Надо же, как время летит. – Я не шевелилась, только вежливо улыбнулась – директриса очень не любила, когда воспитанницы вели себя раскованно и позволяли себе отступать от манер. Директриса Лавана села за стол и взяла в руки большой белоснежный конверт. – Это пришло на ваше имя.

Она аккуратно положила конверт передо мной. На дорогой красивой бумаге золотистыми буквами было выведено моё имя и адрес приюта. Конверт оказался вскрыт, внутри лежала небольшая карточка, которую украшал чёрно-белый щит с жёлтым драконом в центре – фамильный герб Даклидов.

У меня сердце захолонуло. Горящими глазами я впилась в письмо.

Леди Аурелия Юлиания Аксар,

герцогиня Даклид свидетельствует своё почтение и приглашает вас посетить бал-маскарад, который состоится в первый день лета в восемь часов вечера в особняке «Пылающие небеса».

Я два раза перечитала текст и три раза своё имя. Директриса внимательно наблюдала за мной, и я поспешила скрыть волнение.

— Вы имеете честь быть знакомой с герцогиней, леди Аурелия?

— Нет. Никогда с ней не встречалась.

Мысли путались, превратились в вихрь из надежд и замешательства. Я спрятала дрожащие руки под стол.

— Вы не имеете отношения к семейству Даклидов? Почему же герцогиня приглашает вас на свой ежегодный бал?

— Я в таком же недоумении, как и вы, директриса Лавана.

Она посмотрела на меня строго, с напряжённым вниманием, но я выдержала её взгляд. Директриса первая отвела глаза и снова принялась рассматривать яблони за окном.

— Признаюсь, – начала она, – моей первой мыслью было не отпускать. Как видите, приглашение распространяется только на вас. Ни подруги, ни наставницы сопровождать вас не будут, чего я категорически не приемлю. Новая свобода нравов удручает меня. Но не принять приглашение герцогини Даклид было бы, мягко говоря, глупо и опрометчиво. – Директриса Лавана встала и прошлась по кабинету, печатая шаг. – Надеюсь, леди Аурелия, мне не придётся потом краснеть, выслушивая сплетни о вашем поведении на балу. – Мне было не очень понятно, куда она клонит, мою душу заполоняла только радость от того, что скоро я увижу Его. Ведь он же наверняка будет присутствовать на балу своей матери. Директриса остановилась и в упор уставилась на меня исподлобья. – Ещё больше мне не хотелось бы, чтобы воспитанница моего приюта была замешана в некрасивом скандале.