- Ну что ж, гражданка Ярова, с этой информацией кое-что прояснилось. А теперь будьте так добры, раскройте свои выводы по поводу отца девочки. Это ведь Ваш муж? – задает вопрос в лоб. И, как ни странно, услышав из его уст подобное суждение, я взрываюсь:

- А с чего Вы взяли? Девочка ни капельки не похожа на него.

Удивлена своей реакцией. Я ведь сама настаивала на таком утверждении. Но это для Ярова. А этот тип хочет без особых затрат времени, а также физических и умственных стараний получить готовый ответ.

- Ну Вы же, наверное, дома обговаривали такой вариант?

- Не вынуждайте меня давать заведомо ложные заверения. У вас имеются все рычаги, позволяющие доказать отцовство Германа. Вот и доказывайте. Но мне кажется, что лучше бы Вы занялись поиском матери ребенка. Она больше нужна девочке, чем отец, который, между прочим, не желает принимать ее.

- Не забывайтесь Валерия Игоревна! Я сам знаю, чем мне лучше заниматься. А что касается Вас, то я бы посоветовал задуматься о своем шатком положении. Ведь при желании можно обвинить Вас в похищении ребенка. Своих ведь детей нет и, как я понимаю, не предвидится.

- А вот это вообще не Ваше дело!

Да как он смеет! То на Германа давил. Теперь за меня взялся.

Вот хотела сказать о том, что стоит поискать мамашу в больнице, но передумала. Эту информацию лучше расскажу своему детективу.

- Могу я повидаться с ребенком? – ухожу от неприятной темы.

- Нет. И этому есть конкретная и достаточно веская причина. Вы ведь девочке никто. Тогда на каком основании Вам разрешат навещать ее.

- А если я захочу удочерить малышку? – рискую идти напролом.

- Нуууууу, - скорчил козью морду, - вот тогда и поговорим. А пока забудьте. И постарайтесь сделать все, чтобы избежать наказания за укрывательство ребенка целые сутки без какого-то на то основания.

- Можно хотя бы узнать, где она сейчас?

- И это Вас не касается. Сейчас важно, чтобы Вы дали исчерпывающую информацию о том, что Вам известно. Все остальное будет решать суд.

- Даже так?!

- А Вы бы как думали. Надо было немедленно поставить нас в известность. И даже в этом случае к вам с мужем было бы много вопросов. На данном этапе расследования ему придется сделать тест подтверждающий либо исключающий вероятность отцовства. А что касается Вас, то Вы не можете покидать город, пока идет расследование. Это понятно.

- Конечно. Я могу идти?

- Да. Но мы еще будем вызывать Вас. Так что будьте добры не игнорировать наши приглашения. Не усугубляйте свою ситуацию. Больше не задерживаю. Пока не задерживаю.

И так это глубокомысленно подчеркивает мою зависимость от его настроя.

Да пошел он! Видно сразу – карьерист. Ему абсолютно безразлична судьба ребенка. Главное – отчитаться перед начальством. Но здесь я ему не помощник.

Еду на работу. Там Яна, но делиться с ней своими планами не хочу. Станет отговаривать и полностью положиться на рвение Фомина в поиске матери Юляши.

- Ну что, была у следователя? – первый ее вопрос, который меня ничуть не удивил.

- Была.

- И?

- Ответила на его вопросы. Теперь под подпиской о невыезде.

- С малышкой разрешили видеться?

- Нет. Я ведь ей чужая. Никто.

- Оно и понятно. Ведь так оно и есть. Так будет лучше. Потом определитесь. А что дома?

- Дома… Яна, не доставай меня. Дома – кошмар.

Едва сдерживаю слезы. Вчера вечером Герман старался вовсю сгладить ситуацию. Вызвался приготовить ужин. Наговорил мне кучу комплиментов. Клялся в вечной любви. Уверял в верности. И, по всему видать, был несказанно рад, что Юляша уже не с нами.

А я слушала его, и во мне все стремительнее разрастался гнев. Все свирепее терзала сердце обида за измену и ложь. Почему-то поверить его признаниям в чувствах не получалось. В каждом слове, в каждом оттенке интонации мне мерещилось лицемерие и ложь. Зато его радость, что избавился от ребенка, была предельно искренней и не вызывала сомнений.