Кораблев скосил глаза на упакованный в камуфляжную бумагу конверт. Если вспомнить, как Вика делала открытки и такие вот альбомчики, там наверняка будет куча наклеек, блесток и разной дешевой мишуры.

- Я не поеду, - наконец произнес он.

- Что, прости?

- Я устал, у меня болит голова, и я не поеду.

Глаза Вики из миндалевидных стали круглыми как блюдца.

- Ты не можешь так поступить.

- Слушай, это не мои друзья, а твои. Я там вообще никого не знаю.

- А Фридман? Настя и его позвала.

- Тем более не поеду.

В машине повисла нехорошая тишина. Вика выключила музыку, будто та могла помешать ей злиться на мужа. Но Саша старался не замечать ни ее блестящих от слез глаз, ни сердитого сопения, ни того, как она закусила дрожащую от обиды губу.

На хрен все это.

Он решил, что никуда не поедет. Ни к этим зажравшимся снобам с альбомчиком, который дети клепают на уроках труда в третьем классе.

- Ты поступаешь очень подло, Саша.

- Да я просто устал с работы, при чем здесь подлость?!

- И поэтому ты бросаешь меня одну? – Вика нервно рассмеялась, а потом, будто вспомнила что-то, подалась вперед и откинула козырек со встроенным зеркалом. Быстрыми, почти истеричными движениями, она принялась убирать на веках черные следы, хотя они делали ее еще красивей. Драма невероятно шла его жене. - Ты начал с того, что это не твои друзья. Напомнить тебе, что круг моих знакомых ограничен тем городом, в который я за тобой поеду? Не я выбирала здесь быть, и не тебе делать меня виноватой за то, что я нашла друзей.

- Вика, - Саша устало выдохнул, - мне не о чем говорить с этими людьми. Они вечно хвастаются своими достижениями, какими-то прорывами в профессии, а я что? Шашечки на бок машины ровно прицепил, такой вот молодец?

- Твоими достижениями горжусь я. Разве этого мало?

- И поэтому ты распродаешь наши вещи? От прилива гордости и веры в меня, очевидно.

- О чем ты?

- Твои платья, Вик. Я не идиот и вижу, что твой гардероб уменьшился вдвое и даже сейчас… это же не праздничное платье, которое я тебе дарил!

Щеки жены резко заалели. Она смущенно опустила голову вниз, так, словно впервые увидела, что на ней надето.

- Я продала то, что не носила. Мне некуда надевать те вещи. Тем более я немного поправилась и они мне просто не идут. И я не трогала ничего… общего, только свое.

- То, что тебе дарил я?

- Нет, Саша. – Она выставила ладонь вперед. – Я продала то, что было мне не нужно. Заработала деньги.

- И что, много насобирала? Может, положим их в банк, а на проценты в Европу махнем?

Они оба отвлеклись на внешний шум. Кажется, за разговором Кораблев пропустил зеленый свет, и остальные водители принялись им сигналить. Салон машины наполнился переливами клаксонов разной громкости.

Только тогда Кораблев вышел из оцепенения.

- Я не могу делать вид, что ничего не произошло, Саша. Да, судьба хочет преподать нам урок. Испытание, как Медея в свое время послала Ясону. И мы его пройдем. Но ты пойми, что копаясь в грязи, нельзя не замараться. И нам нужно отказаться от каких-то признаков роскоши, пересмотреть наши траты. Мы же не просто так угодили во все это?

Сильно, до белой кожи на костяшках, Саша сжал руль. Гнев сейчас перебивал все другие эмоции: обиду и страх. Он наполнял его до самых краев, норовя выплеснуться и отравить всех, кто был рядом.

- И что ты предлагаешь? Хлам наш по частям из дома выносить?

- У нас не хлам, а очень качественные вещи.

- Бред! – закричал он и еще сильнее вжал педаль газа в пол. – Ты несешь бред! Ну,продашь ты телевизор и кофемашину, дальше что? Этого не хватит даже на один платеж! Или ты считаешь меня идиотом, который об этом не подумал!? Холодник, плита, встроенная посудомойка – все это нам нужно каждый день. Автомобиль? Так сейчас она нас кормит! Телефоны? На голубиную почту перейдем?!