Говорят, текучая вода способна глушить вибрации метки истинной. Говорят, принцесса Кассия несколько лет скрывалась на острове посреди Северного моря, пока Траган, дракон из вражеского рода, не нашёл её, и они не поженились, положив конец многолетней войне между их землями.

То была красивая сказка о силе истинной любви. В жизни всё иначе, как выясняется.

Я никому не пожелала бы той участи, которую уготовил мне Роланд. Такая истинность — и впрямь проклятие, а не дар.

Он уничтожит меня, рано или поздно. Я просто сойду с ума от горя и ревности.

Я никогда не смирюсь с той ролью, которую Роланд отвёл мне и нашей с ним связи. Я никогда не смогу спокойно смотреть на его женщин. Одна только мысль о них рвёт сердце и топит болью. Лучше смерть.

Но теперь мне есть, ради кого жить. Кладу ладони на живот. Поднимаю глаза к потолку.

Драконий Бог…

Если бы только был шанс, пусть даже призрачный, для меня — спастись самой и сберечь малыша… Какой-то выход из этой чудовищной ситуации…

За окном поют первые петухи, а я так и сижу на полу, обнимая живот, и не подозреваю, что молитва услышана.

3. 3. Отпущу

Роланд.

Выныриваю из воды. Устраиваюсь на широкой ступеньке у края бассейна так, что всё тело остаётся под водой, снаружи только голова и плечи.

Расправляю руки в стороны. Откидываю голову на бортик, выложенный изумрудной мозаикой.

Просторное помещение без окон тонет в полумраке. К высокому круглому куполу медленно поднимается влажный пар. По углам курятся ароматические свечи. Пахнет цветами и восточными специями.

Тихий размеренный плеск воды успокаивает. Веду по бирюзовой глади, вылавливаю несколько шелковистых розовых лепестков, сминаю их, безжалостно растираю пальцами.

Купить этот дом было хорошей идеей. Приятно, когда вложения с лихвой окупаются. Все вложения.

Неподалёку раздаётся тихий всплеск. Не поднимаю век. Нет нужды смотреть, кто это. Я и так знаю.

Спустя несколько секунд женские руки обвивают шею.

— Миилый, — тихий шёпот на ухо.

Двумя руками оглаживаю и сжимаю пышные женские бёдра. Пристраиваю их ровно туда, где им следует быть — на мне.

Накрываю ладонью полную грудь, которая не помещается в руку. Сминаю её, поигрывая с вмиг ставшими каменными вершинками. Прокручиваю их в пальцах.

Второй рукой вырисовываю узоры внизу. Прекрасно знаю, куда надавить и как, чтобы совсем скоро услышать сдавленный нетерпеливый стон:

— Ох, Роланд! Пожалуйста…

Рано. Я всегда беру своё первым. Она это прекрасно знает.

Этот раз не станет исключением. Только разрядившись сам, даю сделать это ей.

Пропускаю сквозь пальцы её влажные спутанные волосы, когда она, затихая после близости, лежит у меня на груди.

Её запах не яркий, а временами и вовсе отдаёт странной затхлостью. Несмотря на тонны ароматических масел и духов.

Зверю не нравится Амара. Когда я с ней, он уходит. Вот и сейчас я его не чувствую.

Зато Амара нравится мне. Особенно её задница, рабочий рот и понятливость. С последней, правда, в последнее время проблемы.

Как, например, сейчас.

— Ты показал её лекарю? — капризно спрашивает, не поднимая головы, вычерчивая кончиками пальцев невидимые линии у меня на груди.

Сразу понимаю, о ком речь.

Амара никогда не лезла к другим моим женщинам. Но в случае с Софи будто с цепи сорвалась.

Зверя это нервирует. Он тут же ощеривается. Его раздражение передаётся и мне. Но по другой причине — терпеть не могу, когда лезут не в своё дело.

— Нет, — отрезаю и молчу, давая понять, что не намерен развивать эту тему.

Но женщина не желает угомониться.

— Ну, почемууу, миилый? — тянет плаксиво. — Ты обещал! Я хочу уже, чтобы она поскорее укатила в дальнюю глушь! И чтобы моему дракоше и его девочке никто не мешал!