– Кто и с кем?

– Анрэй! С Лулой!

– И что?

Я замираю, глядя на неё круглыми глазами.

– И что? Вы серьёзно?

– Милочка, ты слишком много о себе думаешь, не считаешь? – хмыкает Эванелия. – Думаешь, что если способна выносить наследников моего сына, то это делает твою, прости пожалуйста, промежность волшебной? Нет, это не так. В отношении тебя особенно. Тем более что я выбор Анрэя сразу не одобрила. Благо хоть истинность не приговор. Ему нужно продержаться с тобой год, а потом можно и разбежаться.

Я думала, что хуже быть уже не может, но снизу постучали.

Какого чёрта, блин?! Она вообще думает, что несёт?! Очевидно, нет. Я, конечно, не ждала от стервы вроде Эванелии понимания и поддержки, но сейчас она переплюнула сама себя. И снова мой порыв и злость душат в зародыше. Ярость, что должна была выплеснуться, теряет опору и повисает огромным рычащим облаком.

– Но ведь… – чувствую, как по щеке скатывается слезинка. – Я беременна… от него.

– И что? – её слова будто пощёчина. – Твоя единственная роль, выносить этого ребёнка. Проклятье, вот говорила я ему, не возиться с тобой, так нет. То подарки, то ухаживания. Считал, видишь ли, что в хорошем настроении ты быстрее понесёшь. Не знаю уж, благодаря этому или случайность, неважно. Бегом в ванну я сказала! И кончай реветь!

Она хватает меня за руку и стаскивает с кровати. Замечаю, что день клонится к вечеру, за огромными панорамными окнами садится солнце.

– Отпусти! Мне больно!

– А ты иди ногами, – рычит Эванелия, но всё же сжаливается и слегка ослабляет хватку.

– Я от тебя ни на шаг не отойду. Клянусь, если ты что-то выкинешь, поставишь под сомнение репутацию моего сына, попробуешь сбежать или сделаешь ещё какую-то глупость, то следующие девять месяцев проведёшь в подвале. Как собака, на цепи. Ты поняла меня?

Губы дрожат. Я понимаю, что слова Эванелии могут быть правдой. Особенно после того, как Лулу держали там те три недели, что я провела в этом чёртовом мире.

Я попала в самый настоящий ад. Не знаю правда, за какие грехи.

2. Глава 2 – Благотворительный бал

Когда Эванелия оставляет меня в покое, солнце уже садится. Я поднимаюсь с мягкого пуфа у туалетного столика и в последний раз смотрю на себя в зеркало. Слёзы кончились, от прежней эйфории не осталось и следа. Я вижу в отражении бледное незнакомое лицо и пытаюсь представить, как заставить его улыбнуться.

Вечер будет отвратительным. Я предчувствую.

Ничего не хочется, идти никуда тоже. В какой-то момент я даже ловила себя на мысли, что быть запертой в подвале не так уж плохо. В конце концов, я здесь никому не нужна, ценить меня тоже не начнут и с мнение считаться не станут.

– Всё, идём, – Эванелия заканчивает со шнуровкой своих туфель и подаёт мне руку. – Лицо попроще сделай. Ты, конечно, беременна, все решат, что у тебя просто тошнота. Проклятье, вот я так и знала, что ты слишком слабая в роли супруги моего сына. Пока его отец был жив, я, знаешь ли, и дом в порядке держала, и в делах работать успевала. Хотя и тошнило, и голова кружилась порой. Я, конечно, уже поняла, что ты попала к нам из мира слабаков, но не до такой же степени!

Ага, конечно. Байки из серии, а вот в наше время рожали в поле по восемь детей, отбиваясь пяткой от диких волков и медведей, серпом обрезали пуповину и работали дальше. У этой женщины вообще нет сердца.

Путь до лифта и спуск проходит как в тумане. Я измотала себе нервы мыслями об Анрэе, Луле, тому, как теперь себя вести и что делать. Я уже пробовала сбежать от него и в тот раз лорд, мать его, Роар нашёл меня пугающе быстро. Сейчас, когда я узнала о беременности, уверена, он справится ещё быстрее.