— Из библиотеки, — процедила я. — Архивные записи.

— Полезные связи?

— Да.

— Сотрудничаете с библиотеками?

Я сглотнула и подняла на него взгляд:

— Я там работаю.

На лице Романова ни один мускул не дрогнул, но левая бровь чуть дёрнулась вверх. Конечно. Он не мог не помнить того, что мне напророчил.

Его взгляд с демонстративной медлительностью спустился с моего лица на руки, на палец без обручального кольца.

Губы скривились в едва заметной усмешке.

Сволочь.

Впрочем, мне, наверное, стоило бы обрадоваться, что годы спустя ему на тот случай уже так наплевать, что злорадствовать по поводу своей правоты он в открытую и не станет.

Нет худа без добра.

— Так вы планируете его продавать? — неожиданно подала голос блондинка. — В целом я заинтересована в приобретении.

Георгий Семёнович отпил из своей кружки и качнул головой:

— Всё не так просто, Дарья. Эта усадьба — наше наследие, понимаете? И если уж на то пошло, я её Ларе оставить хочу. Если сам до ума не доведу, то вот, может, ей удастся. На продажу его и этой земли я пока не решаюсь. А чем наш дом вам так приглянулся?

Дарья пожала точёными плечами, явно не обрадованная ответом:

— Мы тут неподалёку строить дом собирались, но когда Святослав решил турбазу приобрести, я ваше поместье увидела. Почитала о нём в интернете. Живописное, удачное расположение, ещё и до турбазы в буквальном смысле рукой подать. Идеальный для нас вариант.

Мне вдруг сделался совсем неприятен этот разговор. Будет очень жаль, если дядя решит продать этот дом именно ей — человеку, которому до чужого наследия совершенно точно не будет никакого дела.

Не будет здесь ни реставрации, ни бережного отношения к чужому прошлому. Снесут дом Платовых ко всем чертям, отгрохают на его месте современный особняк, вот и всё.

И мне совершенно незачем вникать в подробности этой сделки.

Поэтому извинившись и сославшись на дела, я наконец-то покинула обеденную залу, пусть и с тяжёлым сердцем.

Но если я и надеялась похоронить своей первый рабочий день в делах, не касавшихся Романова, то очень даже зря.

Маша сопела в трубку, пока я чуть ли не клещами вытягивала из неё обещание сегодня же порыться в архивах и отыскать что-нибудь новое по периоду Отечественной войны 1812 года.

— Подними бумаги по этому периоду и дай знать, если найдёшь что-нибудь интересное, — я пролистывала распухшую от записей тетрадь. — Если материала будет слишком мало, я ему применение всё равно найду. В экскурсионное сопровождение включу, например. С квестом что-нибудь другое придумаю.

Подруга упрямо молчала.

— Ты вообще меня слушаешь?

— Я пытаюсь, — с нажимом проговорила Маша.

— Ты уж будь добра, — проворчала я. — У меня вообще-то работа.

— Знаешь, не так-то это и просто, когда ты ко мне с такими вот новостями, — ответила он драматическим шёпотом.

— Ну, извини, — я потёрла лоб и отложила тетрадь. — Хотела бы я сказать, что это всё шутка.

— Нет, серьёзно! — завела по новой подруга. — Романов? Тот самый Романов?

— Тот самый, — обречённо подтвердила я.

— Тот самый Романов — суперзвезда универа?

— Да.

— Тот самый Романов, которого ты продинамила?

5. Глава 5

На часах — пять утра. Я лежала без сна и пялилась в светлеющий потолок, вспоминая разговор с Машей.

Никого я никогда не динамила.

Всё было совсем не так!

Не совсем так.

В общем, не так, как многим тогда казалось.

Но какая, в общем-то, разница, когда в тот момент каждый придумал собственную версию случившегося, а всем вокруг что-то доказывать было просто бессмысленно.

Мы познакомились совершенно случайно. Я училась на первом курсе, Романов — на пятом. Типичная студентка-тихоня, зубрилка-отличница. По-другому и быть не могло. Место досталось мне кровью и потом, в награду за бессонные ночи и горы проглоченных перед вступительными учебников. Поступить на контракт я не могла — престижный столичный университет родители никогда не потянули бы.