Наливаю чаю с лимоном, делаю бутерброд. И все это под жалящим взглядом Верховцева. Сажусь за стол, ноги просто дрожат от слабости и нервов.

– Куда мы едем? – спрашиваю, прожигая Макса взглядом.

– В Москву, – равнодушный спокойный ответ.

– У тебя сердце есть? – зачем-то спрашиваю. Хотя точно знаю – нет. Есть орган для перекачки крови по телу. – Какая необходимость тащить нас в Москву? Ты видишь, что Ксенька болеет? Как она перенесет дорогу?

Стараюсь не кричать. Криком ничего не добиться все равно.

– Возьми лекарства, – пожимает плечами. – Мы не на телеге зимой едем. Самолет. Всего несколько часов.

Сжимаю пальцами кружку. Я просто в ярости. Едва сдерживаюсь, чтобы не достать скалку. У меня просто дикое желание нанести Верховцеву тяжкие телесные. Бесит так, что я сама от себя в шоке.

Если Боров просто похотливый свин, пользующийся своей маленькой властью. То Верховцев настоящий хищник, умело загоняющий жертву. Вдруг накатывает обреченность.

Даже если бы у меня тут были очень высокопоставленные знакомые, то и они бы не помогли. Любой здесь – мелкая рыбешка по сравнению с Верховцевым. Ну примерно как карасик и акула. Щелчок пальцев – и нет у человека должности.

– Какой же ты гад, – выдыхаю и прикрываю глаза.

– В Москве тоже есть врачи. И получше, чем в этой дыре, – опять в его голосе брезгливость.

– Обычный город, – резко распахнув глаза, шиплю я. – У нас почти вся страна живет в таких. Здесь живут люди. Обычные. И врачи есть хорошие. Мог бы и не тащить сюда свою золотую задницу. Зачем тебя черт принес, Макс?

– Это мы обсудим, когда вернемся в Москву, – обрубает холодно.

Хочется реветь от бессилия. Это просто какая-то изощренная пытка. Зачем нам в Москву, когда все можно решить здесь? И тут меня как молнией ударяет. Тест ДНК! Мистер Сноб не доверит это здешней клинике. Нет, он проведет анализ только у рекомендованного врача в строгой секретности.

Поэтому и не обвинил меня еще ни в чем. Сомневается! А тест покажет, что отец он. Это без вариантов. И что будет потом, я даже представить боюсь.

– Без глупостей. Ульяна, – Макс отрывается от своего телефона. В глазах предостережение.

Ничего не отвечаю. Да, я крутила в голове разные планы. Но все они нереальны. Допиваю чай. Пью таблетки и иду к доченьке. Проверяю температуру и ложусь рядом.

Сплю плохо. Беспокойно. Постоянно подрываюсь. А если забываюсь беспокойным сном, то это кошмар. И утром я чувствую себя гораздо хуже. В голове туман. Тело разбито. Иду на кухню и сразу натыкаюсь на Макса. Глаза у него красные.

Игнорирую и иду ставить чайник.

– У тебя два часа на сборы, – скупо информирует. – Не соберешься, поедешь в чем есть.

А мне бы лечь и вообще не двигаться. Но я стискиваю зубы и собираюсь. Потом просыпается Ксенька. Удивляется, что Макс еще здесь. А потом малышку захватывает новость о полете в Москву.

– Самоет? – удивленно округляет глазенки. – Настоясий?

Собирается охотно. Я уже дала ей все лекарства, что можно было. Вещей гору набрала. Сумки стоят у порога.

В дверь стучат и Макс открывает. Проходит амбал, здоровается и берет наш багаж.

– Давай дочь, – Макс тянет руки, а я в испуге прижимаю дочку к себе. Мотаю головой.

– Нет!

– Тогда ключи давай, – смотрит как на дуру.

Закрывает квартиру и мы спускаемся. Хищные джипы во дворе привлекают слишком много внимания. Бравые мужчины сразу вытягиваются. Спешат открыть нам двери. Это представление, несмотря на раннее утро, собрало толпу зевак. Сплетен-то будет!

Короткая поезда в аэропорт и нас подвозят к частному джету. Да еще бы это был регулярный рейс! Ксеня вертится на руках, а я едва ее удерживаю. Со стоном облегчения опускаю ее в кресло.