Вот только, я прекрасно знаю, что это всë игра на публику. Очередная манипуляция. Но совсем не понимаю для чего она сейчас?

Перед кем он хочет покрасоваться? Перед Максимом Юрьевичем? Так ему это совсем неинтересно, а на меня и вовсе не стоит тратить силы.

Странно всë это.

– Впрочем, наверняка вы поймете меня как мужчина мужчину, – Сергей сейчас просто олицетворение дружелюбия. – Представьте, если б ситуация произошла с вами и вашей женой. Кстати, у вас ведь есть вторая половинка? Жена, девушка?

Сергей склоняет голову к плечу.

– Нет. – Все так же ровно отвечает Максим Юрьевич. Но сейчас в его глазах мне видится… тень грусти? – Моя работа забирает слишком много времени и сил. Личную жизнь устраивать просто некогда.

– Блин, но это хреново, – сочувственно вздыхает Сергей. – Семья – это потрясающе. Там где всегда тебя любят и ждут, где точно знаешь, что нужен. А так получается, что вы, Максим Юрьевич, не нужны никому.

– Я нужен своим пациенткам, – невозмутимо ответил врач.

– Это само собой, – хмыкает Сергей. – Но всë же очень надеюсь, что вы тоже найдете себе такую же девушку как Варюша и будете счастливы. Хотя, нет, – качает он головой. – Варюша одна такая. Моя. И делиться либо отдавать еë я не собираюсь, – Сергей делает пару шагов ко мне и совершенно неожиданно накрывает губы настолько горячим, требовательным и властным поцелуем, что у меня даже начинает кружиться голова.

16. Глава 16 - "Украшение" обуви

Сначала я настолько теряюсь от произошедшего, что просто замираю. Мозг и тело находятся в таком замешательстве, что не понимают как на это реагировать.

Касание губ Сергея привычны и очень приятны. Чего скрывать – целовался и целуется он всегда потрясающе.

Но перед глазами встает Кира в моем халатике. А после и без него.

В голове возникает очевидная догадка, что этими же губами и с такой же страстью Сергей целовал и еë тоже. А может и не только еë. Да и не только целовал.

К тому же, нет никаких гарантий, что даже ночь накануне он провëл в одиночестве

Теперь я ему наверное уже никогда не поверю.

Воображение усиленное восприимчивостью ко вкусам и запах как и у всех беременных, играет со мной злую шутку.

Я уже в прямом смысле ощущаю на своих губах и языке соленоватый привкус и приторный тяжелый аромат духов Киры.

Мне становится дурно.

Я резко подаюсь назад, разрывая поцелуй.

– Что такое? – Сергей недовольно хмурится, но я физически не могу ответить.

Все еще чувствую на себе запах Киры. Хоть и понимаю, что его нет. Но организм уже внушил себе это.

Волна тошноты поднимается от желудка к горлу.

Я зажимаю рот ладонью, вскакиваю. Но больше ничего сделать не успеваю и меня буквально выворачивает на пол, одновременно забрызгивая белоснежные кроссовки Сергея.

– Какого хрена?! – Муж отскакивает назад. – Варя, блин, ты хоть думай, что делаешь. Эти кросы стоят больше, чем половина тряпок в твоем шкафу. А мне еще на работу ехать.

– П… прости, – выдавливаю я.

Тело становится слабым, а ноги так и норовят подкоситься.

– Вам не за что извиняться. У беременных подобное случается, – успокаивает меня Максим Юрьевич и тут же громко зовет. – Саша!

На его голос прибегает ушедшая медсестра.

– Позови сюда кого-нибудь, чтоб прибрались, – распоряжается он. – И дай посетителю салфеток, чтоб он мог привести себя в порядок.

– Хорошо, Максим Юрьевич, – кивает медсестра и переводит взгляд на Сергея.

На ее лице мгновенно возникает заигрывающая улыбка. – Пройдемте со мной.

– Конечно, – раздражение Сергея тоже исчезает. – И спасибо за заботу, – добавляет он знакомым уже, манящим голосом.