– Олесь, это бред какой-то! Какая, нахрен, дочка?! Зачем ты вообще эту стерву в дом впустила?!

Обычно Игорь не использует крепкие выражения, а тут они из него прям-таки сыплются. Явно шокирован не меньше меня.

– А я её не впускала. Она здесь уже находилась, когда я домой пришла. Вот в этом прям кресле с детёнком на руках сидела, – показываю на злосчастный реклайнер.

– Да ну нах! – ошалело произносит муж, – В смысле «тут сидела»?! Как она в дом вошла вообще?!

– Вот и я ей этот же самый вопрос задала. И знаешь, что она мне ответила? – мой голос невольно срывается, сглатываю застрявший в горле комок и продолжаю хрипло, не дожидаясь его ответа, – Игорь, она говорит, что у тебя с ней любовная связь. Уже очень давно. Чуть ли не с самого момента нашей с тобой свадьбы. Говорит, что ты сам к ней пришёл, прощение просил… и… По её словам вот эта девочка – ваша общая дочь.

У мужа буквально глаза на лоб лезут. Он бледнеет, то ли от нервов, то ли от ярости, закусывает губу и напряжённо смотрит на меня в ожидании продолжения рассказа.

– Инга утверждает, что ваши встречи были регулярными, что ты практически на две семьи жил всё это время. А вчера, якобы, ты у неё ключи от дома забыл, вот она и решила ими воспользоваться, так как ей срочно куда-то лететь понадобилось, а ребёнка с собой она взять не могла. Посчитала приемлемым его на нас скинуть…

– Боже мой, это безумие какое-то! – выдыхает муж, – Я Ингу с момента развода не видел. И я понятия не имею, что это за ребёнок. Ко мне он точно никакого отношения не имеет.

– Мне очень хочется тебе верить, Игорь. Но как быть вот с этим? – спрашиваю я, протягивая ему документы девочки.

4. Глава 4

– Мне очень хочется тебе верить, но как быть вот с этим? – спрашиваю, срывающимся голосом, дрожащей рукой протягивая мужу тест ДНК и свидетельство о рождении ребёнка.

С замиранием сердца вглядываюсь в лицо Игоря. Пытаюсь считать все мельчайшие оттенки его реакции.

– Вот тварь! – рычит он, пробегая глазами по бумажкам, – Я конечно знал, что Инга – редкостная дрянь, но это уже даже для неё перебор, честное слово! Со свидетельством, допустим, более-менее понятно – записала левого ребёнка на меня, пользуясь тем, что фамилию не сменила. Но вот это, – он потрясает распечаткой результатов теста на отцовство, – Тут мои паспортные данные указаны, а я точно знаю, что в никаком тестировании не участвовал. И эту девочку, якобы мою дочку, вообще первый раз в жизни вижу.

Игорь опускается на край кресла, наклоняется вперёд, опираясь локтями на колени, судорожно трет ладонями виски и лоб.

– Но как такое возможно? Если эта бумажка – действительно подделка, то на что она рассчитывает? – спрашиваю я.

– Не знаю, Лесь. Честно не знаю. Может быть просто отомстить так хочет. Поссорить нас… – устало вздыхает он.

– И для этого своего ребёнка без страха тут оставляет?

Муж не успевает ответить на мой вопрос. Ребёнок просыпается и начинает недовольно хныкать. Отодвигаю стулья и ссаживаю кроху на ковёр. Понимаю, что это жестоко, но мне совсем не хочется нянчиться с ребёнком Инги. Нужно что-то предпринять и как можно скорее. То, что происходит – ненормально, неправильно. Эта девочка просто не может тут дальше оставаться.

Собираюсь сказать мужу, что возможно пора в полицию звонить и тут девчушка отчетливо произносит: «Папа!»

Меня как молнией прошивает. Ошарашено смотрю на Игоря, потом опять на ребёнка. Боже мой, мне кажется или они действительно очень похожи?! Тот же разрез и цвет глаз, тот же оттенок волос, форма губ, мимика... Сейчас, в сравнении, это кажется очевидным. Или у меня фантазия разыгралась? Но почему тогда она его отцом назвала?