– Ты кушать хочешь? – рассеяно спрашиваю я.

Она смотрит на меня смышлеными серыми глазками, засовывает большой палец в рот, чмокает смачно и повторяет:

– Няяями.

Боженьки ты мои! Ну за что мне всё это?! Мысли разбегаются. В голове бардак полный.

Нет, в измену Игоря я не верю – это даже не обсуждается! Но сейчас речь вообще не об этом. У меня на руках голодный ребёнок. Ну не могу же я это игнорировать.

– Подожди, малыш, сейчас мы тебе нями придумаем, – говорю обречённо, уже понимая, что до прихода Игоря ни в какую полицию звонить не стану. Да и Игорю звонить не буду. Дождусь уж его возвращения. Как вообще такое можно по телефону объяснить?!

Зайдя в дом, в первую очередь ссаживаю малышку посреди комнаты, на пушистый длинноворсный ковёр.

– Поиграй тут немного, а я пока тебе покушать соображу, – говорю, высыпая перед ней Кирюшину коллекцию машинок.

Надеюсь, что Кир не будет дуться. Сын у меня, несмотря на свои шесть лет, человек понимающий. Не должен слишком сильно на моё самоуправство сердиться.

С удовлетворением вижу, что малышку игрушки заинтересовали. Ну что ж, пока она их изучает, у меня есть время приготовить ей еду. Перво-наперво провожу ревизию холодильника. Надеюсь, что у меня есть хоть что-нибудь, что можно ребёнку такого возраста скормить.

Кирилл, помнится, в год уже куриные ножки вовсю глодал. С ним по еде вообще заморочек никогда не было. Кушал практически всё, без каких-либо негативных реакций. Но про эту девочку я абсолютно ничего не знаю. Вдруг она мясо не ест, или у неё аллергия на что-нибудь. Немного посомневавшись в выборе между кашей, картофельным пюре и макаронами, останавливаюсь на каше. Ребёнок явно очень голоден, а каша – самое быстрое, что я могу ей предложить. Благо манная крупа имеется. Мои к манке очень неравнодушны – часто её им на завтрак готовлю.

Достаю из холодильника молоко, сливочное масло. Залажу в кухонный шкафчик. Крупы осталось немного, но на раз сварить с лихвой хватает.

Через пять минут всё готово. Выкладываю аппетитно пахнущее варево на плоскую тарелку, сдабриваю сверху куском сливочного масла, пробую на вкус – отлично!

– Ну, мелкая, пошли кушать.

Поднимаю подкидыша с пола и обнаруживаю, что её подгузник переполнен так, что под рукой чавкает.

Эх, видимо пора вспоминать азы ухода за младенцами.

– Надеюсь, что твоя непутёвая мамашка о средствах гигиены позаботилась, – мысленно ворча просматриваю содержимое пакета с детскими вещами. Один чистый подгузник – не густо. Но хотя бы так. От Инги ожидать большего было бы глупо…

Ребёнок на пищу набрасывается так, словно бы его несколько дней не кормили. Уписывает кашу за обе щёки, того и глади ложку проглотит, а расправившись с едой, едва прямо на стуле не засыпает. Вытираю заляпанное кашей личико и переношу сонную девчушку на диван. Укутываю её пледом, подставляю к краю стулья, чтобы не упала во сне ненароком, и тяжело опускаюсь в стоящее подле кресло.

Сказать, что я сбита с толку – ничего не сказать! В голове полный вакуум. Сижу и тупо кручу в руках свидетельство о рождении ребёнка. Елисеева Анна Игоревна, судя по дате рождения, ей в прошлом месяце год исполнился. Мать: Елисеева Инга Валерьевна. Отец: Елисеев Игорь Сергеевич. Мой Игорь? Вот же!

Набираю полные лёгкие воздуха, стараясь отсечь дурные мысли. Эта бумажка ещё не подтверждение измены мужа! Инга, после развода, его фамилию оставила, а имя и отчество отца ребёнка могли с её слов от балды вписать. Да, более чем вероятно, что именно так всё и было! Хорошо, с этим разобрались. А как же тест ДНК? Вот ведь, в графе «Предполагаемый отец», фамилия, имя и отчество моего мужа обозначены.