Пойду-ка позову любимого в душ. Хочу с ним встать под струи воды. Я безумно соскучилась, пока Платон был в командировке. Думаю, он оценит по достоинству моё приглашение и наградит меня ещё парой-тройкой оргазмов.

Будучи в предвкушении, я облизнулась. Сегодня у нас выходной, и я возьму с него всё и даже больше.

Обмотавшись простыней, я вышла из спальни. На лестнице услышала приглушение голоса и досадливо вздохнула.

И кого нелёгкая привела к нам?

К сожалению, слов я разобрать не смогла, но женский голос прошёлся по нервам.

Соблазняющий и грудной голос звучал приглушённо, поэтому слов не разобрать, а голос мужа тоже тихий, но угрожающий.

Что вообще происходит?

Спустившись вниз, я резко остановилась, словно в стену врезалась.

Муж стоял лицом ко мне, а какая-то девица — вполоборота. На Платоне только домашние штаны, а на его груди нежная ручка девицы, которая буквально прижималась к нему всем телом. При этом руками муж держал её за плечи, не обнимая, а скорее удерживая.

Но мне всё равно стало неприятно. Что это ещё за чертовщина?

Какого чёрта это курица лапает моего мужа?

— Что здесь происходит?

Мои дорогие, есть предложение кого не лёгкая провела с утра пораньше?

3. Глава 3 Нам проблемы не нужны.

Услышав мой гневный крик, Платон и девица аж подпрыгнули. То ли от неожиданности, то ли от страха, не знаю.

А может, и от первого, и от второго? Кто его знает? Вон, мне даже непонятно почему у них такие испуганные лица.

По лицу мужа лишь на долю секунду всё же пробежало что-то похожее на страх. Или мне это показалось?

Я смотрела исключительно на него, не удостоив девушку даже взглядом.

— Что здесь происходит? — более требовательно повторила я свой вопрос.

— Ой, прости меня, тёть Саша, во всём виновата только я. Дядя не сделал ничего плохого, — пискнула незнакомая девица.

— Милка? — недоверчиво спросила я, во все глаза пялясь на изумительную красотку, которая стояла рядом с моим мужем. Только сейчас заметила чемодан возле входной двери.

— Да, — скромно ответила моя племянница, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. — Извини, что не позвонила заранее, но у меня деньги на телефоне закончились.

— Боже, какое предупреждение? Ты же не к чужим приехала, а к родной тётке! Проходи. Ты чего на пороге стоишь-то?

— Да вот, оступилась на каблуках и чуть не упала. А дядя Платон меня удержал. Иначе точно бы ногу подвернула, — капризно надула свои сочные губки Милка.

— Такая же рассеянная. Впрочем, как всегда. Когда же ты перестанешь витать в облаках? — проворчала я и подошла к племяшке, удерживая одной рукой простыню, а другой прижала её к себе. Моя маленькая егоза выросла и превратилась в потрясающую красотку. — Ну, что ты как неродная? Иди ко мне, обниму тебя. Как доехала, солнце?

— Ужасно устала. Хочется принять душ и завалиться спать. - тут же пожаловалась племяшка.

— Тогда так и сделаем. Но сначала обязательно поешь. Негоже ложиться спать на голодный желудок.

— Ну, тётя...

— И прекрати называть меня тётей. — отдернула Милу. — Знаешь же, что это мне не нравится, — напомнила я о том, о чем постоянно говорила Миле.

Никаких тётей, пусть ко мне обращается по имени. А то чувствую себя старой клячей с её «тётя».

— Ты старше меня. Некрасиво будет.

— Старше на сколько?! Ты наверное шутишь, потому что семь лет это вовсе не такая большая разница в возрасте. Знай, что если не прекратишь, то я буду обращаться к тебе исключительно, как Людмиле, поняла? — пошла я в контр наступление, причём без особой жалости.

Милка такая, ей палец в рот не клади, по самый локоть откусит. С ней всегда надо быть предельно строгой, иначе в два счета сядет на шею.