Но даже в этот момент ласки не прекратились. Крепкие руки еще сильнее держали под попку, не отрывая от своего рта и продлевая мой организм, тем самым выпивая всю влагу, которая из меня обильно сочилась прямо в горячий рот.

Когда всё закончилось, я обессиленно упала на спину в позе морской звезды. За грудиной в бешеном ритме билось сердце. Дыхание также застревало где-то в груди.

Осознание, что это был не сон, пришло, но открыть глаза так и не получилось.

Я чувствовала, что плыву по волнам, на отголосках наслаждения. Затем мои губы накрыли поцелуем, а язык тут же проник внутрь.

— Блядь...Какая же ты сладкая. Так бы и пил тебя до бесконечности, — прохрипел мне в рот Платон. — Открой ротик, попробуй свой вкус.

Как по команде открыла рот, отвечая на поцелуй, а потом пососала язык, который только, что жадно вылизывал меня. Почувствовала на языке вкус своего наслаждения. Это так запретно и так сладко, что снова возникло желание принадлежать мужу.

— Возьми меня! Сейчас же! — я дерзко укусила его за язык. — Хочу почувствовать тебя внутри себя. Так глубоко, как только можно.

— Ты сводишь меня с ума. Хочу тебя так, что яйца ломит, — тяжело дыша, сказал муж.

— Какого лешего ты тогда медлишь? — я в нетерпении поерзала под Платоном.

— Черт! Сладкая, я не буду нежным. Только не сегодня. - предупредил муж.

— Только попробуй нежничать. Я тебя укушу, — вонзилась я острыми зубками в плечо мужа, в тот же миг громко вскрикнув от сильного вторжения.

Но обилие выделенной мной влаги заставило меня буквально захлебнуться от удовольствия.

Платон входил в меня резкими и глубокими толчками. Мы были настолько заведены, что нам хватило всего пару минут перед тем, как взорваться от сильнейшего оргазма.

Острого. Безумно сладкого. Такого ещё у нас не было. Я билась в конвульсиях в то время, как Платон, прижавшись лицом к моей шее, вылизывал меня и продолжал входить в меня, продлевая наше обоюдное удовольствие.

А потом мы лежали, прижавшись друг другу, и приходили в себя после сумасшедшей ночи. Тяжесть тела мужа давила на меня так, что было трудно дышать. Поэтому я беспокойно зашевелилась под ним, пытаясь выползти. Но Платон сам скатился с меня на бок, тут же протянул к себе и поцеловал в висок.

— Люблю тебя. Даже представить себя не можешь как сильно, — прошептал он, зарывшись губами в мои волосы.

— И я тебя люблю очень и очень.

— Прости меня, дурака...

— Ты о чём? — сонно пробормотала я.

— Так, ни о чём. Просто знай, что я люблю тебя. Что бы ни случилось, всегда помни об этом. .

— Плат, я тебя не понимаю, — тихо отозвалась я, стараясь вынырнуть из сонного плена.

— Спи, сладкая. Всё будет хорошо.

И я уснула безмятежным сном в объятиях любимого мужа. А во сне все мои страхи улетучились, и плохое предчувствие пропало.

Мой муж меня любит. Он никогда не предаст, ведь любимым не изменяют. А Платон любит меня. У нас всё хорошо: и в жизни, и в постели. Мы счастливы вдвоем, и никто другой нам не нужен.

Не знаю, сколько времени я спала, но проснулась от сильного толчка. Меня накрыло чувство безысходности, словно должно произойти что-то очень плохое.

Но что?

Всё же хорошо. Я посмотрела на сторону мужа, но его не было рядом со мной в постели. Проведя рукой по смятой простыне, где всю ночь спал мой муж, я почувствовала его тепло. Значит, он встал совсем недавно. Возможно, только что, вот поэтому я и проснулась.

Уверена, он сейчас готовит мне завтрак, как всегда делал после каждой бурной ночи.

Уткнувшись лицом в его подушку, я с удовольствием втянула в себя его запах — родной и любимый, а потом медленно встала, так как мышцы после нашей ночи приятно ныли.