Я прекрасно знаю дорогу к спальне сына. Замираю только перед нужной дверью, толкаю её, переступаю порог. Поднимаю светильник и вот-вот сделаю шаг к кроватке Сэймура, как вдруг за спиной раздаётся шорох.

Оборачиваюсь резко, и крик застревает в горле. Тиррэн здесь. Плотно закрыл за собой дверь и смотрит прямо на меня немигающим взглядом синих глаз, фосфорицирующих в ночной темноте.

5. 5. Старые проблемы

Эйвилин.

— Что ты здесь делаешь? — шиплю еле слышно одними губами.

Не хватало ещё разбудить Сэймура! Не хватало, чтобы Тиррэн увидел его!

Поворачиваюсь всем телом. Упираю руки в талию, расставив локти в стороны. Встаю на пути дракона, заслоняя собой обзор.

Хорошо, что кроватка сына в глубине комнаты у самого окна и её частично заслоняет колонна. Может, и не заметит.

Тиррэн смотрит на меня пристально и исподлобья и молчит. Чувствую себя глупо, разговаривая вслух сама с собой.

Во рту пересыхает от волнения. Я не знаю, чего он хочет и как себя с ним вести.

— Тебе нельзя здесь находиться! — проговариваю твёрдым голосом. — Комнаты для гостей в другом крыле. Если ты перепутал…

— А похоже? Что я перепутал?

В окно заглядывает луна, и я вижу насмешливо приподнятую левую бровь дракона. Его ярко-синие глаза впиваются в меня сотнями мельчайших осколков. Взгляд пронизывающий и слишком наглый. Будто он имеет право.

— Тебе лучше уйти, Тиррэн, — стараюсь, чтобы голос звучал уверенно и твёрдо. Получается. — Ты не должен разгуливать, где придётся. И тем более не должен быть в этой комнате. Это неприлично. Или понятие честь для тебя совсем пустой звук, м?

Дракон медлит с ответом. Неспешно и неторопливо скользит скучающим взглядом по обстановке, стенам и потолку, после чего выдаёт:

— Это ведь не твои покои, малышка Эйви. Игрушки. Мяч. Карандаши. Это детская. Чего тогда ты так переполошилась? Может быть, я хочу познакомиться с мальчишкой? Мне ведь его так и не представили. Это ммм… невежливо. Не находишь?

С каждым его словом внутри растёт паника. Раскручивается разрушительным вихрем. Надвигающаяся опасность ослепляет. Я в ужасе и теряю способность трезво мыслить.

В мозгу бьётся единственная мысль: не пустить! Он не должен увидеть Сэймура, иначе всё пропало!

Понимаю вдруг, что Тиррэн давно закончил любоваться мебелью и теперь смотрит на меня. Слишком пристально. Его глаза опасно сужаются.

— Ну, так что? Познакомишь? — он делает шаг вперёд, намереваясь пройти мимо меня.

Но я заступаю ему дорогу и выставляю вперёд ладонь.

— Нет! — упираюсь рукой в его твёрдую грудь, скрытую тонкой тканью чёрной рубашки.

Этот первый контакт после долгой разлуки выходит слишком неожиданным, выбивает почву из-под ног.

Память, не спрашивая, забрасывает обрывками воспоминаний из прошлой жизни.

Ощущение его горячей кожи под подушечками пальцев, мускулистая гладкая грудь, рельефный живот, по которому я любила пробежаться пальчиками, пересчитывая кубики пресса. Тяжесть его тела на мне, общее горячее дыхание, долгие поцелуи поверх сладких вскриков.

Забыла! Закрыла в дальних уголках памяти! Запретила думать и вспоминать! Получалось! Ровно до этого момента. На смену растерянности приходит злость. Я помню не только хорошее. Плохое тоже! И точно знаю: сейчас передо мной враг.

— Уходи, Тиррэн! Или мне позвать слуг?

Пытаюсь отнять руку, но он перехватывает моё запястье, дёргает на себя, притягивая. Упираюсь свободным локтем в его каменную грудь. Смотрю на него потрясённо.

Да что с ним такое? Он никогда меня и пальцем не трогал! И никогда себя со мной так не вёл! В голове полнейший диссонанс, потому что я понимаю, что передо мной не тот, кого знала раньше.