- Ольга Васильевна, но почему вы?..

- Почему я заступаюсь за тебя? Потому что мой сын преступил черту, где мужик остаётся мужиком, превратившись в настоящего муд**а. Уж прости, что говорю такие слова. Не думала, что он посмеет угрожать тебе ещё и физической расправой. Совсем уже с дуба рухнул? А в измене ты уверена? Или кто-то сказал?

- Говорили давно, но я не верила, всё твердила себе, что Егор бы так не поступил, пусть глубоко в душе и понимала, что мне не врут, а потом убедилась в этом, увидев всё собственными глазами. Вчера, когда вернулась за вещами Дианы.

Свекровь прикрывает рот руками и шокировано хлопает глазами, глядя на меня, словно совсем не верит в услышанное.

Не такого сына она знает?

Я тоже не такого мужа полюбила.

Егор казался мне любящим и заботливым мужчиной. Не думала, что купивший жену мужчина способен на такие чувства, потому и доверилась ему. Он сильно изменился, когда я сообщила о беременности. Не хотел детей? Так вроде не говорил об этом ничего. А может, теперь просто проявил себя настоящего и меньше стал скрываться?

- Вика, ты просто обязана развестись с ним. Я помогу всем, чем только смогу. Ещё и часть имущества у него оттяпаешь, чтобы неповадно было. Вашей дочери деньги нужнее, чем он будет сливать их на любовниц.

Глаза печёт.

Я не ожидала такой мощной поддержки от свекрови, ведь говорят, что обычно они ненавидят своих снох… Однако Ольга Васильевна удивляет меня. Так приятно, что она не оправдывает своего сына и не встаёт на его сторону.

- А как же брачный контракт?

- Вы его регистрировали где-то официально?

- Я не знаю, - отрицательно качаю головой. – Когда Егор подписал договор с моими родителями о том, что покупает меня, они заставили меня поставить подпись на брачном контракте.

- Как это покупает, Вика? Ты, верно, пошутила? Какой такой договор? Имеешь в виду выкуп, который тамада устроил на вашей свадьбе? Так то ведь было ради игры.

Поджимаю губы и прикусываю язык, понимая, что проговорилась.

Ох, не умею я хранить секреты.

Хотя какой это секрет? Говорят, на войне все средства хороши, а если Ольга Васильевна занимает мою сторону, я должна ей всё рассказать. Или попридержать язык за зубами?

Из гостиной доносится плач дочери, и я сбегаю от вопроса, оставляя ошеломлённую свекровь наедине со своими размышлениями. Ей предстоит подготовиться к тому, что услышит дальше. Пусть пока обдумает всё, что уже узнала. Наверное, следовало попросить её не горячиться и не звонить сейчас Егору, ведь мне ничего хорошего ждать не придётся. Он предупреждал, чтобы молчала и ничего не говорила его матери. Получается, женщина и не знала, что жену он себе купил? Ух!..

- А кто это у нас здесь проснулся? Маленькое солнышко? – говорю я, доставая дочь из коляски. Перекладываю её на диван, где у свекрови всё готово для переодевания малышки.

Памперс меняю быстро и почему-то вспоминаю, как отравилась в первый месяц после рождения Дианы. Уж не знаю, что я такое съела, ведь соблюдала диету, но мне было очень плохо. Я попросила мужа переодеть дочь, на что он заявил, что это не мужское дело, и что мне не следует изображать из себя умирающего лебедя. Я тогда не придала значения его словам, но Егор начал огрызаться, а я пропустила тревожные звоночки. Я посчитала это нормальным, когда муж не хочет менять памперсы дочери, заставила себя встать через дурное самочувствие, а теперь понимаю, что должна была насторожиться.

Сердце пронзает стреляющей болью, которую пытаюсь оттолкнуть от себя. Только не получается.

Бред!..

Как я его полюбила вообще?