Подошел к окну. Дождь… Барабанил по бетонным перекрытиям, эхом разлетаясь по пустынным помещениям. Именно в такой ливень она ушла. Сказала, что ненавидит эту погоду и меня заодно.

– Ты не видишь дальше своих кофейных зерен, Виктор! – были ее последние слова перед хлопком двери.

Пора ехать домой в пустую квартиру. Вышел на улицу и сел в машину. Надо еще заскочить в магазин по дороге – купить батон. Оставив автомобиль на стоянке, отправился по подземному переходу. Магазин находился в подъезде дома на другой стороне улицы. Поднялся по ступеням и почти сразу столкнулся с какой-то женщиной… Нет, девушкой. С копной волос, перекликающихся золотом с осенними листьями. Она шла, не глядя по сторонам. Я резко остановился.

– Осторожно! – выкрикнул я, но было поздно.

Она влетела в меня как ураган – золотистые волосы, распахнутое старенькое пальто, запах дешевого коньяка. Ее падение напомнило мне разбивающуюся чашку – нелепое, неизбежное. Только вместо фарфора в лужу шлепнулась живая женщина.

– Вам помощь нужна? – склонился я к ней.

Девушка подняла лицо. Время остановилось. Заплаканное, пьяное, прекрасное в своем отчаянии. Зеленые огромные глаза, наполненные болью. Размазанная тушь, вместе с брызгами грязи, оставившая черные дорожки.

– Все нормально, – пробормотала она, пытаясь встать.

Но это оказалось непосильно для нее. Я схватил ее под локоть. Она вся дрожала на пронизывающем ветру.

– Вы вообще на ногах держитесь? – поднял и потащил к ближайшей лавочке. Под навесом.

Ответом стал новый поток слез. Дождь усилился. Я достал платок – льняной, с инициалами, еще один ненужный подарок. Подал его девушке. Она с благодарностью кивнула и принялась вытирать лицо.

– Он назвал меня жирной коровой! – рыдала она, сжимая платок. – А его Раиса… эта…

Я молча слушал. Узнавал. Ее история напоминала мою, только в женском варианте. Восемь лет брака, неудачная попытка ЭКО, измена и предательство. Одиночество.

– А теперь я пьяная дура в луже, – закончила она и икнула.

Я неожиданно усмехнулся. Она недоуменно посмотрела на меня.

– Что смешного?

– Да, так. Моя бывшая считает, что я недостаточно амбициозен. Хотя у меня приличный доход от бизнеса.

– Идиотка, – выдохнула незнакомка.

– А ваш муж – мудак.

Мы посмотрели друг на друга – два разбитых человека под осенним дождем. И вдруг засмеялись. Вместе. Искренне. По-настоящему.

– А знаете, что? – заметил я. – Вы сейчас красивее, чем все эти куклы на шпильках.

– Вы так из жалости говорите.

– Вовсе нет, – покачал я головой. – Пойдемте, я помогу вам добраться до дома, чтобы вы снова не упали. Меня Виктор зовут, а вас?

– Наталья…

Мы побрели к ее подъезду.

– Справитесь? – спросил я, когда мы дошли.

– Да, спасибо, – кивнула она.

В свете фонаря я разглядел мокрые ресницы и веснушки на ее носу. Симпатичные такие…

– Спасибо, Виктор, – взялась она за ручку двери. – Я пойду.

– Вот, – сунул ей свою визитку. – Если будет совсем хреново – позвоните. Обещаю, не буду читать нотации про алкоголь.

– Спасибо, – Наташа, не глядя на визитку, сунула ее в карман пальто.

Когда она скрылась в подъезде, я еще минуту стоял под дождем, чувствуя что-то неуловимое и приятное. Вернулся в машину. Кондиционер загудел, выдувая запах Алискиных духов – дорогих, с тягучим шлейфом, таких же тяжелых, как ее фальшивые чувства. Что я только не делал, чтобы избавить салон от этого аромата. Резко завел двигатель. Мысли настойчиво возвращались к золотистым прядям, рассыпавшимся по плечам, зеленым светящимся глазам… Поймал свое отражение в зеркале заднего вида – я улыбался. Впервые за последние сто сорок семь дней.