Я думала, что мы займёмся вопросом третьей беременности, чтобы в этот раз уж наверняка получилось. Мы планируем, конечно, но как-то отдельно друг от друга.

Поднимаю руку и смотрю на браслет. Впервые в жизни страсть как хочется его снять. Я знаю, что нельзя и, что она будет причинять мне боль, пока не вернётся на запястье, но я впервые ощущаю его тяжесть. Я не выбирала такого мужа и не имела возможности как-то подготовиться к тому, что меня ждёт с ним.

– Мамочка? – тихо зовёт Эмер. – А почему ты плачешь?

Я вздрагиваю от неожиданности. Не думала, что в комнате ещё кто-то есть. Тем более старшая дочь. Как я не заметила её? Может Рэйберт прав и мне нужно больше отдыхать?

– Я? Эм… – не представляю, что придумать.

– Ты снова поссорилась с папой? – девочка, которая пряталась за балдахином кровати, наклоняет голову к плечу.

– Вроде того. Что ты делаешь тут?

– Играю в корабль! – Эмер распахивает прозрачную тюль. – Забирайся на борт!

Нервно усмехаюсь, затем провожу по лицу ладонями и подлезаю под прозрачный покров.

– И куда мы плывём?

– В путешествие! Папа говорит, что плавать почти так же, как и летать, только дольше и скучнее.

– Но ты всё равно хочешь плыть, а не лететь? – улыбаюсь я.

– Да! Так можно увидеть и медуз, и крабиков и морских коньков. Помнишь, ты тогда читала нам с Юной сказку?

– Помню, – вру я. Ничего я не помню, и это пугает.

– А это наш парус! – Эмер проводит экскурсию по «кораблю». – В него надо дуть.

– Покажешь как?

Эмер забавно надувает щёки и с силой выдыхает в балдахин, наклонившись и прижав ручки к бокам. Такая забавная и живая. Смотришь на неё, и сердце радуется. Лепечет какие-то свои детские глупости, даже не подозревая, как много в мире зла и лжи, и что порой самые близкие ранят особенно сильно.

Мы играем с Эмер оставшуюся часть дня. Сперва в корабль, потом переносим его с кровати в купальни, где я помогаю дочери складывать лодочки из бумаги, чтобы запустить в горячую воду. Перед этим я забегаю в комнату к Юне, но сиделки не пускают меня, сославшись на то, что дочка только что поела и уснула, что у неё всё хорошо. Я спокойно заканчиваю играть с Эмер, укладываю её спать, читая перед сном и снова иду к младшей, но…

– Простите, леди Фергал, но нам велено никого не впускать, – возражает стражник, невесть для чего торчащий перед детской. в замке много караулов, но здесь охрана стоит впервые.

– Я мать, там мой ребёнок, – пытаюсь обойти огромного, закованного в латы мужика.

– Простите, таков приказ генерала. Никого не пускать и вас в первую очередь.

– Что? – я отшатываюсь. – Вы серьёзно сейчас? Он приказал не пускать меня к моему ребёнку?!

Мужчина остаётся безучастным. Пытается делать вид, что ничего не происходит. Ну я ему сейчас!

– Ах так! – разворачиваюсь и бегу к лестнице, с которой можно дойти до кабинета. – Пусти, или я сделаю так, чтобы этот день стал твоим последним в замке!

Пустая угроза, но я не могла смолчать. Если Рэй сказал стражнику не пускать меня, это значит, что он всего лишь выполняет свою работу, за такое нельзя наказывать.

Выбегаю в нужный коридор и сталкиваюсь с женщиной в кирпично-красном платье. Бледная кожа, собранные волосы, я мгновенно узнаю в ней ту, кто была с моим мужем в отдельном поместье… Неужели этой дряни хватило наглости явиться ещё и сюда?!

Но разговору не суждено было состояться. Девица хмыкает и, поправляет волосы обходит меня. Будто меня тут не было. Словно меня нет.

Сжав зубы, несусь к кабинету мужа.

7. Глава 6 – Бесполезность

– Рэйберт, как это понимать? – врываюсь в кабинет, уже не заботясь о том, как это может выглядеть и уж тем более о том, как можно воспринять. – Что за девица? Ты говорил, что она в отдалённом поместье, а теперь она преспокойно…