Он поворачивается ко мне и улыбка сползает и с его лица.

- Ник, ты что тут забыла?! - спрашивает он.

- Ааа, это жена твоя? - спрашивает женщина, что также стоит у порога. Теперь взгляд её меняется, становится высокомерным и цепким. Она осматривает меня, оценивает.

Но мне всё равно.

- Что ты здесь делаешь, Игорь? - спрашиваю я.

За него отвечает женщина:

- А он отмечает день рождения своего сына, милочка. Костика. Косте исполнился годик.

3. Спасибо ещё скажешь

Костику годик.

Костик родился тридцать первого декабря.

Да, Костик действительно родился тридцать первого декабря, я помню, что Алёна в прошлом году уже тридцатого попала в больницу.

Мы провожали её всем офисом. Помню, Игорь тогда был таким добрым к ней. А я тогда радовалась, какой у меня хороший и добрый муж. Не такой мажор, как другие богачи.

Я столько наговорила Алёне тогда пожеланий, чтобы ребёнок был здоров и всё прошло хорошо.

Я ведь понимала, как это сложно, как это важно. Как меняется женщина, когда становится матерью.

Даже немного завидовала. Алёна не имела мужа, постоянного мужчину и так легко от кого-то забеременела и родила.

Она так уклончиво отвечала на вопрос об отце, что у меня сложилось впечатление, что она сама толком не знает, кто он. Я не осуждала. Главное, что есть ребёнок. Что есть счастье.

Какая же я была дура!

А теперь я понимаю, что провожала тогда ту, которая носит ребёнка моего мужа. Разлучницу.

Как они, наверное, смеялись от того, что я так переживала за неё. Что я принесла подбирала подарки её ребёнку. А другие в офисе знали? Знали, что Игорь спит с секретаршей?

Я же в другом отделе работаю, на другом этаже. Могла не заметить, как они уходят куда-то вдвоем или приходят вдвоем. Получается, они всё знали? Что у него две жены и дети от разных жен?

Как же это мерзко!

Алёна стоит молча, внимательно смотрит на меня. Не посмела мне сказать всё в лицо, устроила этот розыгрыш с папкой, с доставкой. Трусость учит хитрости.

А Игорь тоже замер. Что тут скажешь «ты не так всё поняла?!». Это было бы смешно.

Хотя совсем не хочется смеяться.

Я просто разворачиваюсь, спускаюсь по лестнице, чтобы не стоять глупо в лифте.

Девять этажей, я прохожу их пешком и даже не замечаю. Плетусь домой по морозу. Надо всё рассказать маме и решить где мне теперь жить.

Квартира наша подарена отцом Игоря, Валерием. Я не имею на неё права, но имеет моя дочь. Не знаю, надо решить. Потом. Мне надо просто пережить эту боль сейчас.

Просто дожить до утра.

А ведь на улице праздник. Разноцветные огни, Деды Морозы, олени, символы года. Молодежь веселиться, бегает в красно-белых шапках, смеется.

Слышу бенгальские огни, звон вина в пакетах торопящихся людей.

Вся эта суета, которая ещё недавно была и мне интересна.

Я не выдерживаю. Сажусь на скамейку и жду, пока пройдут мимо меня люди. Мне невыносимо сейчас чужое счастье. Я понимаю, что моё горе только начинается.

Развод? Раздел имущества. А у меня есть Алиска. Как ей объяснить, что у папы есть другая семья?!

Как ей объяснить, что папа имеет другого сына? За что ей такая боль? За что ей уже в три года знать, что означает слово "предательство"?

Я закрываю руками лицо и позволяю себе всплакнуть. Не зарыдать истерически, а просто выпустить моё горе тонкой струйкой слёз.

Поднимаю лицо.

На меня падают морозные снежинки, очень скоро я прекращаю чувствовать кожу от холода.

Надо идти домой. Нет другого выхода.

- Мамуля! - Алиска бежит ко мне, протягивая поделку. - Это мы с бабушкой сделали.

- Ага, очень красиво, солнышко.

Я даже не обращаю внимания, что там сделала моя девочка. Сейчас не до этого.