Фантазия у моей мстительной подруги была безграничная. Я собирала остатки своих вещей, аккуратно укладывала их в чемоданы и одновременно следила, чтобы Таюха не начала вредительствовать. Но она вроде успокоилась и раскладывала в ряд порнушные фотки на кухонном столе. В центре она разложила секретуткино письмо и удовлетворенно кивнула сама себе:

— Красота-то какая!

С этими словами она распахнула холодильник и разочарованно произнесла:

— Маришка, а чего у тебя апельсинового сока нет? Я пить хочу. Пойду, в магазин сбегаю.

Не дожидаясь моего ответа, она убежала из квартиры. Будто не могла минут двадцать подождать, пока я закончу сборы.

Вскоре она вернулась, бухнула на стол маленькую коробочку яблочного сока и закрылась в ванной. Тут же раздался шум воды:

— Таис, с тобой все в порядке? — я постучала в запертую дверь.

— Все офигенно, — раздался довольный голос подруги, — просто мне соринка в глаз попала. Промыть надо.

И действительно, через пять минут Тая появилась без косметики на лице. На всякий случай я оглядела ванную, но следов затевающейся мести не нашла.

— Ты же апельсиновый хотела, — показала я ей на коробочку сока.

— Передумала, — отмахнулась Тая, — собралась? Валим отсюда.

Больше мы к этому разговору не возвращались, но мое сердце было не на месте. Таюха просто так не сдается!

Понимая, что могу отхватить за нарушенный сон, я все же растолкала ее и спросила:

— Тай, а все же, что ты для Лешки придумала?

Она протянула руку, щелкнула выключателем светильника над головой и, прищурив один глаз, сказала:

— Поклянись, что не будешь звонить своему козлу, тогда расскажу.

12. Глава 11

Вот это поворот! Она все же ухитрилась что-то провернуть.

— Ладно, — в растерянности проговорила я, — рассказывай.

— На мизинчике поклянись! — строго потребовала Тая.

Пришлось и это выполнить. Когда клятвенный ритуал был завершен, она коварно улыбнулась и гордо объявила:

— Я вместо его бальзама для волос два тюбика крема для быстрой депиляции выдавила. Такой же белый и сопливый. Пришлось немного смешать, чтобы запах прежний был. Твой кобель со своими волосами похлеще девчонок носится…

Я в ужасе прижала ладони к лицу.

Сколько раз я Тае рассказывала, что Лешка всякие маски-бальзамы для волос скупает… Его отец к тридцати годам стал плешивым, вот мой муж и боялся такой же судьбы для своей шевелюры. У него уходовых баночек было больше, чем у меня.

Вот это подлянку Таис ему устроила! Он сам говорил:

— Чтобы лучше действовало, надо не сразу смывать, а несколько минут подержать. Эффект круче будет.

Его ожидал такой эффект, что он будет в полном шоке. Теперь ясно, за каким соком она в магазин так рьяно бегала.

— Таюх, — прошептала я, — он же облезлый станет. Так же нельзя. Это перебор.

— Эх ты — добрая самаритянка. Если тебе вдруг стало его жалко, достань из сумки припасенные фотки и пересмотри их еще разок. Или зря с собой их прихватила.

Я почесала затылок и согласилась с подругой:

— Ты права. Пусть перед бабами своими теперь покрасуется. Придя домой, он все понял, даже не позвонил больше ни разу. А утром в душ сходит, и будет ему сюрприз. Он мне сюрприз, а я ему. Спокойной ночи!

Я завернулась в одеяло и отвернулась к стенке. Тая выключила свет и вскоре снова засопела.

Стук колес вагона убаюкивал, ритмично отбивая километры железнодорожного пути, и увозил меня все дальше от прошлой жизни.

***

Из крепкого сна меня вырвал стук в дверь купе:

— Девушки, через двадцать минут Кострома. Вставайте!

Проводница проходила по вагону и будила всех пассажиров, чтобы успели собраться, одеться, причесаться.