Из холла я прохожу в гостиную, из нее в другую. Так бесцельно хожу по комнатам, чувствуя себя воровкой, пробравшейся в чужой дом, пока не набредаю на кухню. За столом кружкой чая сидит вчерашняя женщина. Эдна, кажется. Увидев меня, она вздрагивает, едва не опрокидывая кружку, подскакивает со стула.

- Я уже приготовила завтрак. Вот, присела, - побледнев, оправдывается она.

Мне становится неудобно.

- Простите, что напугала вас.

- Нет, это вы простите. Подумаете еще, что я сижу, ничего не делаю.

- Не подумаю. А у вас есть, что-нибудь покушать. Я со вчерашнего дня ничего не ела.

Эдна начинает суетиться и на столе появляются молодой сыр, зелень, вяленое мясо, фрукты.

- Где вам накрыть завтрак?

- Я могу позавтракать здесь.

- А хозяин меня не заругает? Никто из хозяев здесь не ест, - сомневается Эдна.

- Из хозяев? Этим домом владеет кто-то еще?

Вот я глупая, подумала, что такой домище, в котором можно разместить население всего Темплвиля, может принадлежать одному человеку.

- Ой, - Эдна натянуто смеется. – Я так нервничаю, что несу не пойми что. Конечно же, хозяин здесь один – господин Морриган.

- Не волнуйтесь так, - пробую успокоить ее. – Я сама волнуюсь. Я восемь лет прожила в монастыре и забыла, как общаться нормально.

Сажусь к столу, беру кусок сыра и с наслаждением отправляю в рот. Вкусно.

- Эдна, а скажите, чьи вещи, которые вы вчера принесли?

- Мои! Мои вещи, - выпаливает Эдна.

- Спасибо вам. Я сегодня куплю себе платья и все остальное. Так что можете их уже забрать. Вам даже их стирать не придется, я ничего не надевала. Они очень красивые, правда, но сорочка она такая… как сеточка.

- Люблю, когда воздух туда-сюда гуляет, - выпучив глаза, говорит Эдна. – И спать не жарко.

Я придвигаюсь к ней ближе и тихо шепчу:

- А как вы носите такие маленькие, неудобные панталоны?

Эдна, не вовремя отпившая чай, фыркает и прыскает жидкостью по сторонам.

- А я их не ношу. Это моя дочь приезжала в гости и забыла. А я подумала, что вам оно нужнее, у нее много таких, - потупив глаза и густо покраснев, говорит служанка.

Это как раз таки все объясняет. Ну не вяжется у меня никак строгий образ Эдны с такой развязной одеждой.

- Вы кушайте, кушайте, а я пойду, у меня дела. Еще протереть нужно, цветы полить, - Эдна резво подскакивает и направляется к выходу из кухни.

- Я могу вам помочь.

- Да где ж это видано, чтоб хозяева слугам помогали? – ее брови взлетают вверх от удивления. – Мне за работу, вообще-то, жалованье платят.

- Если я буду бездельничать, умру от скуки, - вздыхаю я. – Чем же мне занять себя?

- Как чем? Вы должны радовать хозяина. Одеться красиво, сесть на софу и услаждать его взор своим видом. Или можно играть на музыкальных инструментах. Или можете… - Эдна усиленно морщит лоб, - вышивать, например. Или читать. Или гулять по саду.

Задумываюсь, что неплохо было бы наведаться в библиотеку и выбрать книги для чтения. Пока это единственное, что меня заинтересовало из списка, предложенного Эдной.

С уходом служанки на кухне становится скучно. Я не привыкла есть в одиночестве. В монастырской столовой всегда было шумно, несмотря на то, что монахини все время ругались, требуя тишины.

Расправляюсь с бутербродом и чаем, от нечего делать тянусь за наливным яблоком. Не успеваю отгрызть от него кусок, как в кухню входит Эдна.

- Госпожа, вас ожидают в гостиной.

Вхожу в гостиную, и улыбка расцветает на губах. На софе, скромно сложив ладони на коленках, сидит моя дорогая Лилия. Рядом с ней лежит милая шляпка, украшенная искусственными цветами. Практически подлетаю к подруге. Она порывисто встает и сгребает меня в объятья.