С этого дня начался мой личный апокалипсис.

Сабина торжествовала, названивала мне непрерывно, накручивала моих родителей. А те, в свою очередь, начали наседать на меня, припирая к стенке.

— Ты должен извиниться перед девочкой, — причитала мать, вытирая платком слёзы. — И немедленно на ней жениться. Наш внук не будет расти как байстрюк.

— Да, сынок, — вторил ей батя. — Ты мужик или кто? Заделал ребенка, теперь воспитывай. И без выкрутасов мне. Хватит устраивать цирк. Я договорюсь с ЗАГСом. Через месяц сыграете свадьбу.

— Нормальную свадьбу, — тут же вклинилась мать, обнимая Сабину, которая даже сквозь слезы не могла скрыть победный блеск глаз.

Сука!

Я хотел сначала устроить скандал, отказаться от свадьбы, заботиться только ребенке, но… Потом понял, что бороться-то мне не за что.

Ритка потеряна для меня навсегда, а другую я уже не полюблю. Так что похрен на ком жениться уже: на Сабине, бабе-яге или драконихе.

Что воля, что неволя — все одно.

Потому я сдался, решив взять ответственность за малыша, которого я настрогал из-за собственного идиотизма. Он ведь не виноват, что его мать коварная потаскуха, а отец дебил.

— Хорошо, — поднял я руку вверх и с ненавистью посмотрел на бывшую. — Я согласен жениться на Сабине, но этот брак будет только ради ребенка. И извинений ты от меня не дождешься. От того, что тебе удалось залететь от меня, шлюхой ты быть не перестала.

— Алёшенька, — охнула мама. — Нельзя же так. Оставьте прошлое в покое и живите будущим. Возродите свою любовь.

— Какую любовь, мама? — взорвался я. — Моя любовь умерла в тот момент, когда я увидел ее, прыгающей на члене того качка. И то, что она обманом пролезла ко мне в койку — это полное дно. Ниже падать просто некуда. Так что ни о какой любви речи и быть не может.

— Лёш, — Сабина поднялась и протянула ко мне руки, но я отшатнулся от нее как от прокаженной.

— В общем, так. — развел я руками. — На свадьбу я согласился, на публике буду держать лицо. О большем не просите. К организации я и пальца не приложу. Делайте что хотите. Все, я пошел.

Не обращая внимания на всхлипы матери и ворчание отца, я выскочил на улицу и пошел к машине.

— Лёш, подожди, — Сабина догнала меня у самой машины. — Давай по нормальному поговорим, а?

— По нормальному? Ты считаешь, что после того, что ты сотворила, я с тобой буду нормально разговаривать?

— Лёш, я люблю тебя, понимаешь? И ты меня любишь, иначе не стал бы со мной спать. — Сабина потянулась ко мне за поцелуем, но я жестко ее отстранил. А потом еще и встряхнул для надежности.

— Да я был пьян в стельку и ничего не соображал. Иначе вышвырнул бы тебя тогда не только из спальни, но и из дома. Но на это и был твой расчет, да? Поймать момент моей слабости?

— Я просто боролась за свое счастье, — Сабина вместо того, чтобы устыдиться, лишь вскинула голову повыше и сделала губки бантиком. — Как могла.

— Счастье на чужой боли и слезах не построишь, милая, — с сарказмом процедил я. — И скоро ты в этом убедишься. Если ты думаешь, что я приму тебя в объятия и буду на руках носить, то ты глубоко ошибаешься. Я с тобой только из-за ребенка. На большее можешь даже не рассчитывать.

— Я так не хочу. — притопнула эта стерва ножкой. — У нашего ребенка должна быть нормальная семья. Забудь ты уже об этой белобрысой сучке. Она тебе не пара, даже твоя мать с этим согласилась.

— Не смей раскрывать свой поганый рот на Риту, — заорал я так, что Сабина аж отшатнулась от меня Но я снова схватил ее за предплечья и сильно сжал. — Слушай сюда, Сабина. Твои хотелки меня не колышут. Хотела за меня замуж — пожалуйста. Но максимум, что ты получишь — это штамп в паспорте и доступ к моему кошельку. А в остальном мы будем просто партнерами по жилплощади и родителями общего ребенка. И да, ты будешь делать то, что я захочу, поняла? А хочу я, чтобы ты не трепала мне нервы, не лезла ко мне в постель и не жаловалась родителям.