И если я за этот месяц не заметила его лжи и притворства, то могла пропустить звоночки и раньше. Может, он вообще ни одного дня мне не был верен.

Да уж. Правду говорят — любовь слепа. Она вводит в заблуждение влюбленных, одевает шоры на глаза.

Видимо, Денисов никогда и не любил меня. Просто я была удобной дурочкой, которая всегда под рукой.

Возможно, он до сих пор любит Сабину. А возможно, только себя самого. Кто уж тут разберет.

Но одно я знаю точно: мое доверие Лёша никогда не вернет. А от любви скоро останется черный пепел.

11. Глава 10 Отголоски боли

К моменту моей выписки Денисов наконец прекратил доставать меня своими записками. В больнице, по словам медсестер, тоже больше не появлялся.

Я боялась, что он будет караулить у стоянки, когда меня родители повезут к машине, но нет, он не пришел.

И даже возле родительского дома не стояло его внедорожника. Неужели наконец понял, что между нами и правда всё кончено? Решил сдаться?

— Если ты боишься, что твой Алексей появится, — заявил отец, когда мы оказались дома, в комнате на первом этаже, где мне обустроили временную спальню, — то напрасно. Он больше и на километр к тебе не подойдет. Я об этом позаботился.

— Как именно? — спросила настороженно.

— Поговорил с его папашей. По-мужски поговорил. Сказал, что если его сыночек покажется рядом, то не видать ему депутатского мандата как своих ушей. Я могу это устроить, поверь.

— И что, думаешь, Егор Валентинович Лёшу прижал?

— А то. — папа многозначительно хмыкнул. — Деньги и власть для этих людей все. Они ни перед чем не остановятся ради достижения своих целей. А от яблони груши не родятся. Какой отец, такой и сын. Вот такая любовь у твоего благоверного была. Быстро расставил свои приоритеты. Да и что говорить, если у него там беременная девка под боком.

От папиных слов стало тошно и горько. Действительно, вот вся цена Лёшиным словам и его любви.

Клялся, что переспал с бывшей по пьяни и любит меня, но сразу же начал действовать по указке своего отца и исчез с радаров.

Нет, я бы все равно не простила. Сама же просила папу избавиться от Денисова, но все равно было больно. Когда любят, то не отказываются от любимой женщины ради депутатского кресла.

А Леша и двух недель не продержался. Мерзавец… Какой же он мерзавец.

— А ну прекрати рыдать, — нахмурился отец, вытерев мне слёзы. — Никакого здоровья не хватит, если плакать из-за каждого хлыща. Твой Денисов точно не заслуживает слёз. Скажи спасибо, что сейчас судьба отвела. А то поженились бы, и жил бы этот утырок на две семьи. И тебе ребенка бы заделал, и ей детей настрогал.

Меня аж передернуло. Да, такой расклад был бы куда как хуже.

— Я постараюсь не плакать, па. Очень постараюсь, — слабо улыбнувшись, прижалась к его плечу. Я не обижалась на него. Папа ведь был прав, несмотря на резкость слов. Лёшка там, наверное, вовсю кувыркается со своей Сабинушкой, так чего мне убиваться? Слезы не помогут, хуже только сделают.

Так что не буду плакать больше из-за этого предателя. Ни за что!

— Вот и славно. — отец поцеловал меня в макушку. — Мужиков в стране достаточно. Порядочных, причем. Так что найдешь еще свое счастье, милая. А Денисова забудь. Не мужик он, а тряпка половая. С инстинктами кобеля. С таким только мучиться всю жизнь. Так что думай не о нём, а о своем здоровье. Это сейчас самое важное.

— Спасибо за поддержку, пап. Обещаю, я скоро встану на ноги.

***

Сказать оказалось легче, чем сделать. После выписки начался процесс реабилитации, который был довольно тяжелым. Родители возили меня в клинику на процедуры, где мне понемногу разрабатывали конечности.