Упираясь ладонью в стену, для того, чтобы поддержать себя, с осторожностью переступая через разбросанные вещи направляюсь в кухню.

Неожиданно слышу какое-то невнятное бормотание из-за двери ванной.

Сердце делает кульбит в грудной клетке и начинает биться не в такт с пульсом. Кровь бьет по вискам. Руки дрожат, а ноги и без того слабые подкашиваются, когда вдруг понимаю, что кроме как Никиты здесь никого не может быть. Панический ужас захватывает дух. Уговариваю внутри себя успокоиться. Делаю глубокий вдох-выдох, но это не работает. В испуге пячусь назад уже не беспокоясь о том, что у меня под ногами.

– Кто здесь?! – раздается хриплое бормотание. – Жанна? Ты? Я сказал: пошла вон!

Что громыхает и вздрагиваю от громкого звука.

– Ты уже и так своей сестре под нагадила знатно! Уверен она будет “в восторге”, когда увидит свое платье. Жанна! Что молчишь? Иди сюда детка. Ты же так и осталась моей кошечкой! Да?! Жанна?

Я уже стояла на выходе, а саму трясло нереально. Вот значит кто изрезал мое платье! Ну Жанна. Ну и стерва. А я дура, еще ее жалела.

– Ты?! – удивленный голос Никиты бьет по натянутым нервам, подобно мощному электрическому разряду тока.

– Черт! – бормочу под нос, а сердце в груди колотится так о ребра, будто хочет вырваться на свободу.

На мгновение всё останавливается: время, пространство, мысли. Резко разворачиваюсь, потому как понимаю, что к опасности спиной стоять нельзя. Ей нужно смотреть в лицо.

– Зачем пришла? – с хрипотцой в голосе интересуется бывший жених.

При этом взгляд его надменный с толикой превосходства и легким налетом раздражения.

– Я?! – спотыкается голос от волнения. – Ты не попутал ничего Никита? Это моя квартира…

– Свою ты спалила, Ульяна.

– Не передергивай, – тут же парирую. Злость на бывшего жениха придает уверенности и храбрости. Паника отступает.

– И так, ты передумала?

– Я?! – меня словно заклинило.

– Ну, нет блин. Дед Мазай и зайцы. А если не передумала, так зачем приперлась?

– Чтобы забрать вещи, – уверенно смотрю ему в глаза. – И ты мне не помешаешь этого сделать.

– Хм, боюсь, детка, твоих вещей здесь больше не осталось. Как видишь, – он оглядывается назад, обводит взглядом коридор и останавливает взгляд на куче из одежды.

Мой одежды. Вот бессовестные.

– Это твои вещи? – вздернув бровь спрашивает бывший жених.

– Конечно мои, а чьи же еще, – цежу сквозь зубы.

– Тогда, ты можешь их забрать. Одну минутку подожди, – Никита делает два шага в сторону кучи и неожиданно спустив штаны, начинает испражняться.

Меня рвет от возмущения. Я открываю и закрываю рот в немом ругательстве. Еле сдерживаю себя, чтобы не накинуться с кулаками на бывшего жениха. Только пальцы кулаки сжимаю от бессилия и кусаю губы кровь.

– Ну ты и мудло, Аверин. Самое настоящее животное, – выплевываю оскорбления.

Никита, кидает на меня взгляд через плечо. Скалится.

– Ну, все…– заправляет причиндалы в штаны, я же чувствую, как в лицо пахнул едкий запах выделений, – … забирай.

Меня чуть не вывернуло наизнанку от отвращение, которое испытала в моменте к бывшему жениху.

– Пошел ты… – шиплю.

Круто развернувшись на пятках пулей вылетаю из квартиры. Не думая и не останавливаясь ни на секунду, сбегаю вниз по лестнице и, когда уже остается последний лестничный пролет, со всего маха налетаю на … Жанну.

Сестра от неожиданности отскакивает в сторону. Врезается спиной в стену.

– Ульяна?! Что… Что ты тут делаешь? – блеет заикаясь.

Во мне волной поднимается злость. Перед глазами будто красная тряпка, всплывает испорченное свадебное платье и, я, без каких либо объснений, отвешиваю Жанне звонкую, хлесткую пощечину: