- Светлана, могу я задать вопрос?

Я резко крутанулась на пятках, да так, что моя голова едва не закружилась от такого пируэта. Она снова достала пачку документов, выложила на столе в порядке больше напоминающем расклад пасьянса и что-то внимательно в них изучала.

Щелчок оповестил нас о том, что вода закипела.

- Конечно, вы можете спросить что вас интересует, Паулина.

Я кивнула, открыв одну из верхних кухонных полок. Достала три кружки. Следом появились чай и кофе. Было бы очень странно, если бы я еще достала настойку или коньяк? С тоской посмотрев на свой скудный бар, закрыла дверцу.

- Сколько Роме лет? Он… такой молчаливый.

Светлана улыбнулась и ее рука автоматически потянулась к макушке мальчишки. Она потрепала его нежно, касаясь ладонью только волос, но не головы. Тот не сопротивлялся, но все время смотрел вниз, будто за изучением узоров на скатерти можно было разгадать очень интересный ребус.

Молчаливый и отстраненный. Совсем не такой как Титов. Мой муж был громким, большим и очень видным. Он сразу привлекал внимание, едва появлялся в помещении. У него было много знакомых, еще больше завистников, но совсем мало тех, на кого он мог бы положится, то есть друзей.

У него была я.

“Паш, ты - все, что мне нужно”, часто говорил он, именно это и подразумевая. У нас не было детей. Он уверял меня что не хочет и никогда не хотел.

А теперь… здесь был Рома.

- Так сколько? - я повторила свой вопрос чуть настойчивее.

Сублимированный кофе в моей кружке отдавал горьким дешевым ароматом. Черный чай с бергамотом заварился слишком крепко, став скорее чифиром, чем напитком, который можно употребить без вреда для желудка.

- Семь полных лет, - наконец ответила соцработник. Её слова прервала открывшаяся дверь в квартиру, куда ввалился Егор, но он не успел произнести и звука, зато продолжила Светлана. - У него день рождение был совсем недавно, пятнадцатого августа. Он у нас готовый первоклассник.

И хотя я никогда не любила математику и подсчеты в уме в частности, но тут посчитать было совсем не сложно. Рома - не просто ребенок Егора.

Он был доказательством того, что наши отношения и наш брак начались со лжи.

***

Титов появился на пороге дома ровно через двадцать минут с нашего звонка.

- А вот и мой дорогой муж, - я нацепила самую милую из своих улыбок, которую только могла. Она бы могла сойти за оскал Иствикской ведьмы, осталось только растопить свечи для куклы и найти иглы.

- Егор Александрович, вот и вы! - Светлана подскочина на ноги, но увидев массивную фигур моего благоверного (или не очень), села на место. Да, он умел производить неизгладимое впечатление на женщин. На мужчин и детей, впрочем, он тоже влиял неоднозначно.

Рома, завидев своего потенциального папу и чернильные узоры, богато покрывающие его шею и скрывающиеся ниже за воротом футболки, в ужасе округлил свои бездонные черно-синие глаза. Он словно хотел слиться со стулом, подбородок опустил к груди, лишь бы не смотреть на Егора.

- Паш, забери мальчика в другую комнату, а мы со Светланой… - он вопросительно взглянул на работницу социальной службы.

- Валентиновна, - каркнула та, совершенно не своим голосом.

- Да, со Светланой Валентиновной уладим бумажные вопросы.

Я окинула мужа взглядом, который не предвещал ничего хорошего, но молча положила руку Роме на плечо и повела его в гостиную, где стояла огромная плазма и игровая приставка.

Ситуация была комичной и страшной. Я не любила подобные сюрпризы. На самом деле никто не бы не смог сказать что готов к чему-то подобному. Из кухни доносились негромкие голоса, шелест бумаги, клацанье шариковой ручки и снова голоса, уже немного на повышенных тонах. Я прикрыла дверь и включила телевизор.