Хочется схватить ее за плечи и хорошенько встряхнуть, выпытать каждое слово, которое произнес Лев. Между нами тонна невысказанных слов и эмоций, но мы продолжаем делать вид, будто нам доставляют удовольствие эти игры в ненависть.

Мы находимся в стеклянном куполе, который трещит по швам, но настойчиво делаем вид, что все в порядке, и все идет по плану. Всегда порознь, хотя связаны слишком многим.

Мне бы сказать ей все, что чувствую, открыться. Но разве ей нужны мои демоны? Она готова их принять, но не говорить с ними, для нее это слишком. А мне всегда ее мало. Даже когда она в моих руках, даже когда идет сама, мне всегда ее мало.

Ника уходит в спальню, а я зову в кабинет Савелия. Я слишком хорошо знаю свою жену. Маленькая любопытная девчонка всегда сует нос в мои дела. Пусть хоть такое, но все же внимание.

– Звали, Артур Александрович?

– Да, – киваю парню. – Как давно ты на меня работаешь?

Я бы назвал Севу дураком, потому что тот позарился на чужую жену. Но мне ли не знать, какой манящей и выбивающей всю душу из груди может быть Ника? Как бы то ни было, мне нужен человек, который обеспечит безопасность моему дому, а не будет следить за каждым вздохом моей жены.

– Шесть лет, – сухо отвечает Савелий, и я по глазам вижу, что понял все.

На полу коридора появляется тень и замирает. Маленькая непослушная мышка, сующая нос куда не следует.

– Ника, – зову ее громко.

От имени моей жены Савелий дергает и оборачивается.

Вероника, будто нарочно, издевается. Подпирает дверной косяк и смотрит с вызовом. Широкая футболка достаточно плотная, но сквозь нее видны очертания груди. Широкие брюки сидят низко и открывают полоску кожи. Я никогда раньше не встречал такой шелковой нежности, как кожа моей женщины. Она понимает, насколько привлекательна сейчас? Босые ступни с розовым лаком касаются холодного пола, и меня порывает поднять ее на руки и закрыться с ней в спальне.

Рядом с Никой я плохо контролирую себя, пелена застилает глаза, подбрасывая картинки женского обнаженного тела. Кадры сменяются в голове, напоминая о том, каким податливой она становится. Не сразу, сначала Веронику нужно завоевать. Она никогда не сознается, что игра, в которую она проигрывает раз за разом, – ее любимая.

Я так увлекся мыслями, что чуть не пропустил реакцию Савелия. Она слишком однозначна, чтобы являться ошибкой. Теперь все встало на свои места.

– Ты что–то хотел? – спрашивает меня Ника.

Да, родная. Я хотела посмотреть, как реагирует на тебя охранник. И то, что я вижу мне не нравится.

– Мне показалось, что это ты что–то хотела. Ведь это не я пришел к твоему кабинету, – говорю как можно холоднее и слежу за ее реакцией на Савелия.

Безразличие… И раздражение по поводу неожиданного внимания охранника.

– Я просто смотрела, где ты. Если тебе ничего не нужно, то я буду у бассейна.

Ника пожимает плечами и уходит, а Сева провожает ее взглядом побитого щенка. Расстегиваю пуговицы на манжетах и воротнике, откидываюсь на спинку кресла и на секунду прикрываю глаза.

Что ж вам всем не сидится спокойно? Решили забрать у меня жену? Обломаетесь. Я не отпущу ее никогда. Она – моя.

– Савелий, – открываю глаза и слежу за парнем. – Понимаешь, почему ты здесь?

Охранник нервно глотает и опускает голову в виноватом кивке.

– Ты решил, что можешь позариться на мое. Ты проработал на меня слишком много, чтобы не знать – я никогда не делюсь.

– Простите меня, Артур Александрович, будто бес попутал, – начинает оправдываться Сева. – Я бы никогда не предал вас, вы же знаете?! А тут минутное помутнение какое–то.