– Нет, – Аргос толкнул двери. – Это была прелюдия.

Внутри пирамиды было очень жарко. Пространство напоминало восточный дворец, вокруг были развешены разноцветные шёлковые занавески, полы устланы коврами. Живые люди сидели или полулежали на подушках, кто-то потягивал кальян, кто-то занимался любовью, кто-то грелся у множества каминов. Ясон отметил про себя, что не замечал исходящего от пирамиды пара или дыма.

По команде Аргоса Ясон сбросил зимнюю одежду и в одном из углов он переоделся в милитаризованную одежду – берцы, свободные брюки с усиленными накладками на коленях и куртку с пластиковыми налокотниками. Проводник остался в своей одежде – джинсах и лёгкой кофте.

– Мои часы остановились, – с удивлением отметил Ясон.

– Оставь их, – приказал Аргос. – И телефон. Они тебе уже не понадобятся. С этого момента времени больше нет.

Они начали продвигаться между лежащих в халатах людей. Кто-то не замечал их, кто-то кидал хитрые взгляды, посмеиваясь. Когда они добрались до круглых дверей в конце этажа, проводник чертыхнулся.

– Стой здесь, – сказал он Ясону. – Ни с кем не разговаривай.

Аргос растворился где-то в глубине драпировок. Ясон замер на месте, стараясь не пересекаться взглядами с местными обитателями, чьи головы поворачивались в его сторону всё чаще.

– Эй, парень, – раздался голос. – Эй, парень! Иди сюда.

Ясон сделал вид, что не слышит.

– Эй! Ну же, иди. Присядь, отдохни. Спешить тебе не куда.

– Нет, – тихо, еле слышно пробормотал себе под нос Ясон. – Спешить нужно.

– Не нужно, – со смехом ответил голос. – Ничего нет, ни позади, ни впереди. Садись, переведи дух.

Ясон остолбенел, он был уверен, что его не услышат. Но теперь этого было не изменить.

– Отдохни, время тебе не враг, – всё призывал голос, со всех сторон послышались одобрительные возгласы. – Покури с нами. Хочешь вина?

– Да как вы можете? – крикнул Ясон, не поднимая головы. – Вы просто оставили этих людей там, снаружи?

– О чём ты? – искренне удивился голос. – О каком «снаружи» ты говоришь?

– О городе, где ударил лёд. Там, за дверями. О вашем народе, навечно застывшем.

– Я не понимаю, – смутился голос, но потом снова в нём прорезалась насмешка. – За дверями ничего нет. О каком холоде ты говоришь? Здесь тепло. У нас есть еда и вино. И все здесь. Эй, ребята, разве был какой-то ледяной удар?

Раздались крики отрицания.

– Иди куда идёшь, путник, – помрачнел голос. – Ты приходишь в чужой дом и оскорбляешь хозяев. Говоришь недостойные вещи. Ты думаешь, что знаешь больше нас? Кто тебе так сказал?

– Я сам видел, – сказал Ясон, слыша, как зашуршали халаты и подушки поднимавшихся людей.

– Видел, говоришь? Ты видишь только то, что тебе показали. Веришь тому, что сказали. Ты думаешь, он приведёт тебя к твоему желанию? Он может лишь привести тебя к погибели. Знаешь, сколько подобных тебе прошло здесь? И не вернулся ни один. Зато те, кто остался, ещё ни разу не пожалели. Не так ли?

– Да, да, – раздалось с разных концов этажа.

– Впереди тебя ждёт лишь боль, парень. Ложь и обман. Ты решился на страшное, но ещё можно отказаться. Спасти свою душу от мучений. Оставайся. Не дай себя обмануть. Ты хоть представляешь, что тебя ждёт?

– А ну пошли прочь! – крикнул Аргос, подбегая к Ясону. – Я же говорил тебе не разговаривать с ними. Хочешь остаться здесь?

Ясон поднял взгляд на Аргоса, на обступивших их людей – разных возрастов и рас.

– Я…

– Ты хочешь? – уже серьёзно спросил Аргос.

– Куда ты уходил? – резко спросил Ясон.

– Не твоё дело.

– Куда? Договаривался об очередной сделке? Может быть ты хотел, чтобы я остался?