Ясон замер на мгновение. Ему казалось, что в такие моменты в голове должны проноситься сотни мыслей, множиться сомнения. Но в голове было пусто. Он набрал воздух в лёгкие.

– Да.

Аргос внимательно посмотрел прямо в серые глаза путника. Потом кивнул.

– Хорошо. Тогда вперёд. Не будем терять времени.

Проводник повернулся, и, не дожидаясь, быстрым шагом направился вниз по улице, в темноту. Ясон, чуть замешкавшись, пошёл следом.

– Не терять времени, Вы говорите, но сами опоздали на полчаса.

– На «ты», – сказал Аргос. – Это специальные тридцать минут. Мы называем их «соус». Чтобы путник успел промариноваться. Принять окончательное решение. Те, кто ждут – не отказываются.

– А много их? – спросил Ясон.

– Кого?

– Тех, кто отказывается?

– У всех разные просьбы, – задумчиво сказал Аргос. – Я не собирал статистику. Но всегда есть те, кто только лишь думает, что принял решение. Оплата у тебя далеко?

– Рядом, – Ясон достал из бокового кармана рюкзака свёрток.

– Хорошо. Оставь пока у себя.

– Вы… Ты даже не проверишь?

– Нет, – коротко ответил Аргос.

– Но почему? Вдруг…

– Потому что я знаю, что всё в порядке. И я знаю, что ты всё взял. Мы всегда можем это понять.

Тёмная улица, словно русло реки, виляла и плутала меж теснящихся строений, проваливаясь всё глубже в непроглядную ночь. Около одного из домов, с массивным готическим крыльцом с пятью ступеньками, проводник остановился; повернулся к путнику.

– То, что мы собираемся сделать – очень тёмное искусство. Искусством я это называю только из уважения к своей работе. Это грязь, от неё потом не отмыться. Я бы назвал это злом, но зла как такового не существует. Ты должен быть готов ко всему. И более всего – ты должен быть готов пойти до конца.

– Я готов, – почти раздражённо повторил Ясон.

– Пока что – да, – мрачно сказал Аргос. Он взбежал по ступенькам и открыл массивную резную дверь, она оказалась не заперта.

В затхлом воздухе заброшенного здания витала пыль. По полусгнившей, но всё ещё на удивление крепкой винтовой лестнице они поднялись на второй этаж, зашли в спальню. Проводник сбросил рюкзак и закрыл дверь комнаты.

– Давай сюда плату, – сказал Аргос, доставая из рюкзака небольшой тубус и ножницы. Из тубуса проводник вытащил свёрнутый лист бумаги и расстелил его на полу – на бумаге был нарисован круг со множеством символов по его внутреннему периметру. Ясон протянул ему свёрток.

– Какого это было? – спросил Аргос, разворачивая обёртку. – Своими руками душить кролика?

– Ужасно.

– Хорошо, что ужасно.

Аргос положил трупик кролика в центр нарисованного круга, взял ножницы и отрезал себе локон волос; он плюнул на кролика и прилепил локон волос на слюну.

– Это и есть плата за проход? – спросил Ясон.

– Это для того, чтобы я смог вернуться, – ответил Аргос. – Одевайся.

– Только ты? – спросил Ясон, надевая арктические сапоги с толстым слоем меха внутри.

– Мы вернёмся разными путями, – ответил Аргос. – Это последнее, прежде чем начнём. Слушай. Ты должен мне довериться. Я проведу тебя и буду помогать тебе. Я всегда буду рядом, но бок о бок я смогу быть с тобой только часть пути.

– И ты говоришь мне это только сейчас?

– Я обещал довести тебя и доведу, если будешь слушаться. Но за определённую черту мне пути нет. Я объясню тебе больше, когда до неё доберёмся. Нам пора. Надевай рюкзак. Очки на сразу на глаза. Шапку надвинь ниже. И лучше подними воротник. Перчатку с правой руки пока что сними.

– Мне уже жарко.

– О, не беспокойся – почти с улыбкой сказал Аргос. Он положил руку на старинную ручку комнатной двери. – Давай, мы должны открыть её вместе.