Дала же прозвище!

Незаметно настал день суда...

15. Глава 14

— Подсудимая, прошу встать! — доносится голос судьи.

— Ишь ты, как его заносит! — негодует в воздухе грозовой тучей зависшая Агата.

Выполняю все в точности, как от меня требуется. Осматриваюсь и встречаюсь с колючим взглядом приемного отца и сестры. Милена сегодня все также прекрасна и утонченна. На ее лице с моим выходом появляется брезгливое выражение. Ведь на мне сегодня все тоже платье, в котором меня, промокшую в день предательства забрали стражи и бросили в темницу.

Николя недоуменно смотрит, будто спрашивает взглядом, неужели я не получила от него вещи.

Пусть думает, что хочет.

Зато мне, наконец, разрешили сегодня вымыться. Тюремщицы отвели в отдельную, предназначенную для купания камеру, раздели догола, прямо из ведер облили ледяной водой и натерли куском хозяйственного мыла. А потом ушли, бросив мне в руки деревянный гребень, и пробурчав напоследок:

— Причеши свои патлы.

Этим я и занялась следующий час, босая и голая. Потому что мою одежду забрали на помывку. И все для того, чтобы никто не догадался об истинном положении дел в тюрьме. По документам заключенные содержаться в чистоте, едят вполне пригодную для жизни пищу, а не те помои, которыми нас регулярно снабжают. Также заключенные регулярно выводятся на прогулку: каждый день, а не раз в неделю.

Пусть и не рабочий блокиратор, но я надела. Чтобы ничем не выдавать себя.

Благодаря сегодняшнему порыву тюремщиц, я имею вполне еще божеский вид. И даже получила, пусть и небольшую, но сносную порцию еды.

Именно еды, а не, как обычно, помоев.

На удивление судебный процесс проходит быстро.

Государственный адвокат — зеленый юнец, который, судя по всему, недавно выпустился и даже не удосужился перед судом переговорить с обвиняемой, то есть со мной, что-то невнятно лепечет, потом заикается и уступает место потерпевшей стороне во главе с Алехандро.

Мужчина с пеной у рта рассказывает как я набросилась на него, предоставляет документы о побоях, согласно медицинской экспертизе.

— От настолько бешенных баб следует избавляться! — в конце своей речи весьма красноречиво выдает он и присаживается за свое место. Далее слово предоставляется свидетелям.

Отец выступает тоже. На удивление, он начинает рьяно защищать мои интересы. Судя по многозначительным взглядам, которые он кидает на меня, становится понятно, что делает это не просто так, не по доброте душевной или от того, что, наконец-то, воспылал ко мне отцовскими чувствами. Что-то от меня ему нужно.

Обязательно узнаю позже, что именно заставило его изменить свою позицию.

Мне слова, как и ожидалось, не дают.

— Право, я здесь уже заскучала. Серые лица, постные речи. Не суд, а пес знает что! — возмущается призрак бабушки. — Нагородили ерунды, а теперь расхлебывают и давятся. И сами не рады уже.

Стараюсь не реагировать на пламенные речи Агаты. Не до нее сейчас. Однако то, что она говорит в следующий миг, даже у меня, практически бесчувственной, вызывает трепет в душе, и как говорят в народе, шевеление волос на голове...

16. Глава 15

— Отец твой завещание получил, — скрипучим голосом выдает призрак: — Вот и трясется как лист осиновый на ветру. Видите ли, супруга завещала дом только тебе. А он и Милена по миру пойдут. В случае твоей кончины.

Что? Но почему мама так поступила? Ведь я ей не родная. И как так получилось, что дом принадлежал только ей. Почему она не вписала в завещание свою родную дочь? Несуразица какая-то...

— Ты родилась обычным человеком, — смеется бабушка. — Ледяной ведьмой из-за крови отца ты никогда не должна была стать. Мать твоя покойная. Моя дочь, Тришка. Травельдинушка, — нежно произносит Агата и на миг прикрывает глаза. На ее лице появляется усталость. Ласково баюкая в воздухе будто невидимое дитя, призрак продолжает: — Травельдина отдала тебя в руки разорившихся бездетных аристократов. И все свое имущество, доставшееся в подарок от твоего отца за ночь с ней, на Жаннет переписала, чтобы ты росла в любящей семье и ни в чем не нуждалась. Житье в постоянных военных условиях не для ребенка, а отец... Ему, в общем, не до нас тогда было. Эвелина, ты должна была быть в их семье единственным и любимым чадом, однако произошло чудо, и считавшаяся бесплодной Жаннет, в скором времени понесла и свое собственное дитя. Но надо сказать, что заботилась она хорошо о вас обеих.