На нем был архимаг. Молодой, намного моложе, чем сейчас. И Богдана. Точнее, безумно похожая на Богдану девушка, только она была пухленькой и очень счастливой. Скорее всего, художник воспользовался магическим слепком момента, именно потому на портрете были так хорошо переданы живые эмоции. Молодые люди стояли обнявшись, Люк что-то шутил, а… королева Алана — уже не было никакого смысла отрицать это — заливисто смеялась. Если бы не масляные краски, я бы и вовсе подумала, что это снимок с Земли. 

Сама не заметила, как рухнула в кресло архимага и приложила ладонь ко рту, заглушая рыдания. Портрет с грохотом упал на пол, и шум слегка меня отрезвил. Я быстро подняла рамку, прогоняя такие дурацкие слезы, вернула ее на место, прижала искомую книгу к груди и больно закусила нижнюю губу. Не плакать. Только не плакать, Лея. 

— О темный. Они что… Они что, были влюблены друг в друга? Дин! 

«Что? — В одно мгновение на столе архимага появился дух-хранитель. — Эй, Лея, что с тобой?»

— Люк… Люк, он, — слезы все же потекли по щекам, а нос заложило, — он и Алана… Они?..

«Лея, понимаешь…» — начал Дин и внезапно замолчал: в соседней комнате раздался грохот. 

Я подскочила и, не думая о приличиях, побежала в спальню архимага, распахнула дверь и быстрее, чем осознала увиденное, закричала:

— Дин, найди тену Розу!  

А сама, леденея от страха, бросилась к лежащему на полу Люку. Мужчина был в крови, в разодранной одежде и без сознания.