Всю дорогу гадала: зачем нужны эти огромные, высоченные Т-образные насесты, царапавшие небо? Но представить не могла, что для крылатых ящеров. Или шутит? Но она чинно продолжала рассказ:

– Раньше они летали над Лагсарном, и каждый гость, каждый враг Лагеарнии знал, что у нас есть несокрушимые защитники. Но тизар Идар промотал казну, отказался выплачивать храмовнику пожертвования для их пропитания. Потом начал завидовать драконьему заклинателю, ведь люди уважали его больше… – Она запнулась. – Поговаривают, что тизар и заклинатель принесли себя в жертву в драконьем храме. Но что же это за жертва, если после нее златокрылы перестали появляться? Худое там произошло…

Я не верила. Драконы?! Нет, не может быть! Тиаса же, оценив мое удивление по-своему, предупредила:

– Но об этом помалкивай. Если услышишь плешивых проповедников, голосящих, что тизары прогневили златокрылов, или, наоборот, что могут обойтись без помощи заклинателя – обходи стороной. Рядом с ними всегда солдяги. Сцапают – и все.

Чтобы я не скучала, она усадила меня рядом и стала объяснять, как сделать основу – крестовину. Оказалось, донельзя просто, но требовались сноровка, чуть огрубевшая кожа и терпение. Выбрав шесть подходящих лоз, три из них я по примеру расщепила посередине и вставила другие три прутика. А потом начала их оплетать вымоченными гибкими лозами. Делала все медленно, но, если честно, работа умиротворяла.

Пообедали жидкой кашей на рыбном бульоне. Кухня здешняя хоть и простая, но не плоха. Мы как раз доедали похлебку, когда в дверях показалась худая женская фигура.

Непрошенная гостья, лет сорока, с острым длинным носом и неприятным, ощупывающим взглядом, бесцеремонно вошла и села на скамью.

– И вправду родственница? – усмехнулась она, прищуривая черные любопытные глазки.

– Зачем пришла? – недружелюбно оборвала ее Тиаса.

– Не рада подруге? А я ведь по просьбе господина Хьесета. Сама знаешь: ей с ним лучше будет, – она кивнула на меня.

– Нет, – завертела я головой, догадываясь, что мне предлагают нечто сомнительное. – Мне и с Тиасой хорошо.

– Тиска-то – посмешище, бородой округу веселит, так хоть ты жизнь себе не порть. Она тебя отговаривает, потому что не ей предложили…

«Ох, и гадюка! – подумала я со злостью. – Ведь намеренно пытается рассорить нас. А вот фигушки!» – так и хотелось скрутить дулю и сунуть ей под нос.

– Кто ж замуж возьмет тебя с родней – бородашкой, а?! Да еще бесприданницу!

Но сохранявшая самообладание Тиаса возразила:

– Сирота-то сирота, но она не уродина и не глупа. Кто полюбит – не посмотрит на бедность.

– Какая ты с детства была, Тиска, дура – такой и осталась. Скоро одряхлеешь – а все в россказни веришь!

– Чем меня поучать – иди, Данака, займись Лемхом, чтоб не осерчал, – поддела Тиаса, на что неприятная женщина злобно сверкнула глазами, вскочила со скамьи и выбежала за порог.

– Ее муж – пьянчуга, руки распускает. Вот Данака злится и старается, чтобы другим досталось поболее, – равнодушно пояснила подруга. – Но если желаешь…

– Нет! А давай и мне усики привяжем, чтобы отстали?

– Рано тебе усатой ходить, – отрезала она. – Глядишь, и замуж выйдешь.

– Думаешь, возьмут?

– Отчего же нет? Ты вон какая. Даже у меня был жених, – собеседница печально улыбнулась. – Но Ноин погиб. Больше такого, как он, я не встречала. А хуже не хочу.

– Лучше быть одной, чем с кем попало.

– Верно, – кивнула она, и мы снова взялись за работу.

Утром ни свет, ни заря Тиса громко объявила:

– Вставай! На рынок пойдем!

Я кое-как села на постели, сонная спустилась на кухню… – и, увидев собранную ею поклажу, которую предстояло тащить на себе, мигом проснулась.