6. Глава 6

После вручения подношения, Ковен под давящими взорами жрецов откланялся мне и покинул покои.

Варк протянул ладонь, я положила статуэтку, и она перекочевала к Кхарту. То, как он смотрел на нее, вертел, словно ребенок любимую игрушку, навело на мысль, что тизарин, зная вкус старого хрыча, преподнес дар именно ему.

Любуясь зверем, верховной жрец небрежно махнул рукой, и помощник повел меня обратно в комнату.

– Господин верховный жрец любит драконов? – спросила на обратном пути, пытаясь развязать разговор.

– Безмерно обожает в любом виде, – в ровном голосе Варка едва угадывалась малая толика иронии. – Выучила речь?

– Да, – я бы вызубрила две такие, если бы только они могли хоть чем-то помочь.

В комнате он уселся на крышку сундука и потребовал прочитать выученное. И я, как школьница на уроке литературы, с чувством, толком и расстановкой смысловых пауз, начала речь.

Ох, Варк, впечатлился. Он молчал, но его глаза! Даже забыл, что нужно изображать сноба, и расселся, подобно мальчишке, склонив набок голову.

– Что выучила – замечательно, но мы речь сократим. Перед толпой ты наверняка что-нибудь напутаешь, – пояснил, усмехаясь. Вот стопудово, он и раньше знал, что сократит, но ведь хотел помучить. Ну, и ладно.

– А людей много будет?

– Много. Едут из соседних городов. Мест в постоялых дворах нет, ночуют в повозках.

Меня затрясло от страха. И тут в комнату вошел Кхарт, который, подметив мою бледность, противно осклабился.

– Впечатлена Ковеном?

– Не по внешности следует ценить человека, – робко возразила.

– Верно, по власти, которой обладает. Что бедный, что богатый – в каждом есть червоточина, но сносить ее за власть – проще.

Старый циник. Как же я устала. Еще завтра у меня есть день, а уже ночью…

– Невмия принесет отвар – выпьешь до дна. И помни – делай, как скажу! – мягкость в голосе Кхарта мгновенно перетекла в угрозу. Теперь я поняла, почему служанка боялась прогневить верховного жреца. Страшный он человек.

Напиток, приятно пахший травами, принесли еще при нем. Я быстро выпила и поставила чашу обратно на поднос.

– Теперь спать.

«Спать – так спать», – подумала, послушно садясь на постель. Сомневалась, что засну, однако в напитке оказалось что-то для сна, потому, несмотря на сильное волнение, быстро заснула.

Проснулась поздно вечером.

– Сколько я спала? – спросила Невмию, разбудившую меня.

– Сутки. Пришло время церемонии.

Сердце запрыгало. Ноги отяжелели, руки онемели. Как гуттаперчевая кукла я стояла посреди комнаты, позволяя одевать себя в легкое сиреневое платье. За окном темнело, в комнате царил сумрак, а на меня снова натянули покрывало.

– Я ничего не вижу, – прошептала. – И хочу пить.

Служанка ушла за водой, и в это время пришел Варк, облаченный в парадную желтую тунику, богато украшенную золотыми нитями, и принялся наставлять:

– Доведу тебя до самого гнезда, поставлю перед ним. Слушайся и не упади вниз, – закончив, кивнул, чтобы следовала за ним. Невмия еще не вернулась, но я не посмела спорить. – Когда поднимемся – увидишь толпу. Должна идти, не запинаясь, потом ровно стоять. А потом, когда все произойдет, поднять руки и воскликнуть: «Во славу лучезарных Лаха и Авсии. Во славу Лагеарнии».

– А если…

– Нет если! – зашипел он и резко обернулся. – Скажи я Кхарту о твоих слезах – он покажет, что оказаться в его лапах беспомощной – хуже, чем в разгневанной толпе! Поэтому замолчи, соберись и делай, как сказал!

Я откинула покрывало и посмотрела жрецу в глаза. Возможно, это мой последний день, и я уж буду собой.

– И ты не так прост, Варк! – тихо зашептала, поднимаясь на цыпочки. – Кхарта невозможно ни любить, ни уважать. Он холоден, как лед, а ты горяч, как пламя! Вы две противоположности!