Не забыл я попросить за свою сестру сиделецу. Буквально повиснув на плече у полковника, который тяжело вздохнул и понял, что я не отступлю, не дам заднюю, согласился. Лже Исаев пообещал завтра же обрадовать Ритку о том, что я жив.
Мартьянова, ещё одна заноза и зазноба из старой жизни. Полковник был не в форме после болезни, ослабший (но я никогда не решусь рассказать кто его отравил), Тень нематериален, поэтому из нас троих именно мне пришлось взять худенькое тело спящей девочки отнести в её личную палату. На этом приключения были закончены, как мне показалось, и я улёгся спать. Перенапряжение сегодняшнего дня сказывались. Но сегодня всё никак не желало заканчиваться…
12. Глава 12
Глава 12. Сон наяву.
Мне снился странный, удивительный сон. Всё было так реально, как будто бы наяву…
Я проснулся в своей палате, вполне себе выспавшимся. На часах пробило ровно семь часов вечера. Двигаться самостоятельно не мог. Я был лишь статистом, что видел, слышал, чувствовал, мыслил, но не управлял собственным телом. Только этим все странности не заканчивались, кто-то или что-то подняло моё тело с постели и направилось к двери. Странные ощущение и беспомощность, в начале доводившее меня до дрожи. Это указывала на фантазию или грёзы, но видимо кто-то решил мне ответить на высказанный в мыслях вопрос про слишком натуральное сновидение…
Голова чуть нагнулась и повернулась в сторону, зрачки сфокусировались на левой руке, на открытом, выглядывающем участке тело из-за больничной робы — предплечье. Ладонь правой руки потянулась к левой, пальцы болезненно ущипнули самого себя. Ай, хватит! Голову поразила мысль, что во сне я не должен чувствовать боли. Странно. Поднял глаза, точнее за меня их подняли, дверь в палату была открыта на пороге стоял полковник. Что-то в последнее время его слишком много и часто вижу.
— Простите, что тревожу, — слегка склонил голову лже Исаев, явно не ко мне, школьнику обращаясь. Слишком уважительно, выкает. — Ваш навык дал сбой… девочка очнулась и многого не забыла. Еле заткнул болтушку, устроила тут ромашка: помню-не помню. Как-то половинчато сработал ваш навык. Я Софию Семёновну успокоил ненадолго, наобещал в три короба. Не хотелось бы прибегать к радикальным методам, она ведь невинный ребёнок. Я могу вызвать гипнотизёра, но пока он приедет, а это уже не сегодня. Профессионал войдёт с ней в транс, попытается очистить ей память, поставить заглушки. Это долго, неэффективно, а тут ещё медсёстры, врачи забегают, завтра родители Мартьяновой подтянутся. Сам специалист может услышать, увидеть в мыслях Софии Семёновны то чего нельзя. Нужно разобраться самим. Я жду вашего приказа. Могу и сам, но не знаю каких методов мягких или жёстких вы предпочитаете предерживаться.
— Хорошо, пойдём к ней. Хотя… одну минуточку загляну в туалет. Можешь со мной, будет интересно…
Без моего ведома и желания тело Троекурова направилось в сторону туалета, а полковник зашёл со мной. Надеюсь они не собираются здесь пописать на брудершафт или ещё какие-то извращения. Но реальность предвосхитила самые мои смелые фантазии. Я-не я подошёл к зеркалу, уставившись на самого себя в отражении. На меня глядел мерзкий, но уже более-менее привычный Троекуров Иван Павлович. Глаза сами собой закрылись, нет я не впал в сон, ощущая своё тело стоящим на ногах, просто кто-то опустил за меня веки.
В мыслях возникли образы, что начали мелькать в сознании. Сотни изображений Иванова Игоря Михайловича из памяти покойного, где я красуюсь голым или полураздетым перед зеркалом. Смотрю на свою уродливую в шрамах, одноглазую морду лица. Да, как не крути, но красавцем Ванькой быть лучше. И это я ещё молчу о возможностях, деньгах и о том, что теперь сын боярина. По телу прошёл озноб, меня как будто бы затрясло, но длилось это недолго, несколько коротких мгновений. Глаза вдруг открылись, я снова поглядел в зеркало, уставившись на… себя старого?