Однако Даниловский монастырь остался монастырем же на своем прежнем месте и предание, по всему вероятию, относило перемещение монастыря к перемещению в Кремль Даниловского архимандрита и избранной братии.

Любомудрия желатель и иноческого жития ревнитель Иван Данилович избрал в архимандриты отца Иоанна, «мужа сановитого и словесного и любомудрого сказателя книгам, и учительного божественных писаний». Само собою разумеется, что монастырь, находившийся вблизи Великокняжеского двора, был наделен значительными вкладами, имениями и различными льготами.

Учреждение монастыря возле своих хором и водворение в нем архимандрита, разумного и словесного сказателя книгам, показывало, что Иван Данилович высоко ценил книжное учение и любил беседовать с книжными людьми. Существенное значение монастыря в нашей древности заключалось именно в просветительном его влиянии на тогдашнее общество. В своем роде монастырь являлся академией или вообще школой, где можно было услышать многое от доброго церковного учения на пользу доброй жизни и душевного спасения. Поэтому учреждение монастыря в стенах Кремля равнялось в известном смысле учреждению просветительного училища.

Вид теремов и церкви Спаса на Бору.

Гравюра 1809 г. по рисунку Фр. Кампорези из книги «Travels in various countries of Europe etc., by Clare. London, lh

Спустя с небольшим два года, в 1333 г., Иван Дан. заложил новую, уже пятую, каменную церковь во имя Михаила Архангела на набережной стороне тогдашней площади Кремля, вероятно на месте древней деревянной, которая могла быть построена еще Московским князем Михаилом Ярославичем Хоробритом, братом Невского (†1248).

Новый каменный храм был в то же лето и окончен и освящен 20 сентября митрополитом Феогностом. Этот храм воздвигнут Иваном Даниловичем не без мысли о вечном упокоении в его стенах и самому его строителю. После его кончины он и послужил общей усыпальницей для Московского княжеского рода, как и Спасский монастырский храм послужил в то же время усыпальницей для великих княгинь.

В Архангельском храме первым был погребен сам его создатель Иван Данилович, а в Спасском – первая его супруга Елена, скончавшаяся в 1332 году и погребенная марта 4.

Таким образом в течение четырех лет (1329–1333) в Великокняжеской Москве было построено четыре каменных храма (в том числе один предельный) и каждый из них строился в одно лето не более четырех месяцев.

Одно это обстоятельство дает уже свидетельство, что храмы были не велики и образцом их может служить существующий до сих пор храм Спаса на Бору, ныне во дворе Нового дворца, о котором хотя и есть свидетельство Летописи, что он вновь построен в 1527 г. и с пределами, но, по всему вероятию, это свидетельство относится к постройке пределов с южной его стороны, главный же храм по своим очень малым размерам напоминает первоначальную постройку при Иване Даниловиче Калите.

Все такие постройки обнаруживали значительную бедность Московского князя и вообще бедность всего населения Суздальской Земли, столько раз опустошенной татарскими нашествиями из конца в конец. Теперь уже не было возможности вел. князю создавать такие храмы, как был воздвигнут при Андрее Боголюбском в маленьком же Владимире великолепный дивный Успенский Собор.

В Твери, успевшей обогатиться раньше, чем Москва, каменный храм во имя Спаса заложен еще в 1280 г. и окончен в 1290 г., а в 1292 г. украшен стенописью, судя по употребленному времени на его постройку, это был храм более обширный, чем даже Московский соборный храм Успения, Москва с малыми средствами могла строить из камня только малые храмы, которые оставались ее украшением почти целые полтораста лет.