Насколько ласков и приветлив был С. С. Апраксин, настолько обходительной и приветливой хозяйкой балов была супруга московского генерал-губернатора князя Д. В. Голицына (с 1820 года) – княгиня Татьяна Васильевна.

Весь вечер она старалась оказывать внимание каждому гостю, посылала кавалеров к нетанцующим девушкам, для всех находилось у нее доброе, приветливое, ласковое слово, а если ей нечего было сказать – «пройдет мимо и улыбнется».

В это время молодым девушкам, начавшим выезжать в свет, было с кого брать пример.

Супругу московского генерал-губернатора князя Д. В. Голицына москвичи обожали «от мала до велика».

Стараниями княгини Голицыной в Москве был основан Дом трудолюбия, учреждены сиротские училища, она заботилась «о распространении образования среди девиц бедного класса» и «с любовью матери» беспокоилась о детях-сиротах в различных благотворительных учреждениях и приютах. Князь Шаликов в 1824 году написал к портрету Татьяны Васильевны:

Княгиня была небольшого роста, худощава, с удивительно приятным и приветливым лицом. Татьяна Васильевна обладала привлекательной внешностью, но не принадлежала к числу первых московских красавиц. Напротив, герой Бородина, генерал от кавалерии князь Голицын, будучи довольно высокого роста, имел величественную осанку, прекрасные черты лица и безукоризненные манеры.

Получив образование за границей, он великолепно знал европейские языки и очень плохо владел русским. Перед тем как произнести речь, ему приходилось самому составлять ее для перевода на русский и почти вызубривать написанное, чтобы выступить с нею перед собравшимися. Впоследствии Дмитрий Владимирович осилил родной язык и владел им весьма неплохо.

Однажды кто-то заметил при А. В. Суворове про одного русского вельможу, что он не умеет писать по-русски. «Стыдно, – сказал Суворов, – но пусть он пишет по-французски, лишь бы думал по-русски». Князь умел думать по-русски, и это действительно главное.

Москва любила своего генерал-губернатора и была ему многим обязана. Он первый обратил внимание на плохое освещение улиц, на пожарную команду, на недостаток воды и придумал устройство фонтанов. Не только в крупных делах, но и в мелочах Дмитрий Владимирович умел быть добр не напоказ, а по своей «непритворной доброте».

Князь имел камердинера, который нередко пребывал в нетрезвом состоянии, а так как Дмитрий Владимирович не умел сердиться, а только слегка бранил своего слугу, тот не особенно себя ограничивал и выпивал частенько.

Уезжая вечером в театр или на бал, Голицын обычно распускал всех слуг, кроме швейцара. Камердинер был обязан дежурить и дожидаться его возвращения. Однажды, возвратившись довольно поздно домой, князь довольно долго звонил, но, так никого и не дождавшись, пошел в соседнюю комнату, где нашел своего слугу на полу мертвецки пьяным. Генерал-губернатор никого не потревожил, разул его и уложил в постель. Утром старик со слезами на глазах просил у Дмитрия Владимировича прощения. В этот день он дал клятву больше не пить и сдержал слово.

Весьма оригинальной московской личностью того времени была Федосья Ивановна Бартенева, любившая вместе с детьми с самого утра наносить визиты. В одном доме она пристроит на занятия историей или математикой мальчиков, в другом – девочек. Сама она отправлялась в гости и забирала детей вечером. Дети так привыкли к такой жизни, что говорили: «Нам нужен дом только для того, чтобы переночевать, а днем нам нужна большая карета, жаль только, что наша без печи, потому что бывает холодно, а то бы нам и дом не нужен». Однажды, когда дети были еще совсем маленькие, Бартенева, оставив их в карете, отправилась на бал к Голицыным. На дворе был сильный мороз, и дети стали плакать. Во время бала к Голицыну подходит камердинер и докладывает, что в карете Бартеневой мерзнут дети. Дмитрий Владимирович приказал их перенести к себе в кабинет, накормить и положить спать. После этого случая всякий раз, когда Бартенева приезжала на бал к Голицыным, князь посылал за детьми, которые ожидали танцующую маму в кабинете генерал-губернатора.