Фиалка, ромашка и кактус мигом оживились. С поразительной для горшечных растений ловкостью они запрыгали к подоконникам, а затем одним слитным движением взлетели наверх. Мухоловка попыталась повторить трюк товарищей, но сил, видимо не осталось, и цветочек огорчённо вздохнул, в бессилии опуская листья.

– Я помогу, – не веря, что всерьёз говорю с растением, обхватила горшок двумя ладонями и вернула хищного, но стеснительного обаяшку на его законное место.

Внимательно осматривая помещение, я отметила, что лавка отчаянно нуждается в уборке – пыль покрывала всё толстым слоем.

Повсюду стояли кадки, горшки и кашпо с цветами, но в отличие от моих новых знакомых, эти растения казались застывшими во времени – ни движения, ни малейшего признака жизни.

– Они в стазисе, – пояснила Изабелла, перепорхнув на плафон и взметнув крыльями серое облако. – Как только магия наполнит лавку – цветы вернутся к жизни.

Подойдя к окнам, я с трудом различила солнечный свет через мутные от грязи стёкла. Потянувшись, распахнула створки, и в помещение хлынул свежий весенний воздух.

– Невероятно! – прошептала, наполняя лёгкие ароматом первой зелени, нагретого солнцем камня и какой-то особенной, весенней свежести.

Не сравнить с промозглой и серой февральской погодой в нашей средней полосе.

Я закрыла глаза и глубоко вдохнула, наслаждаясь волшебным коктейлем ароматов. Но неожиданно меня накрыла тень, и в уши врезался мужской голос – низкий, властный и пробирающий до самых костей:

– Зачем ты приехала?! Я же велел тебе никогда не показываться мне на глаза!

Я испуганно распахнула глаза, застыв с приоткрытым ртом. Сердце провалилось в пустоту, а затем взорвалось каскадом бешеных ударов.

Передо мной стоял… Артём?

Нет, не совсем он.

Словно кто-то взял его фотографию и основательно поработал над ней в графическом редакторе. Расправил плечи, добавив им внушительной ширины, заострил черты лица, придав аристократической утончённости. Пронзительные серые глаза смотрели с холодным презрением, а лёгкая тень щетины добавляла его облику брутальности, которой я в нём никогда не замечала.

Вместо привычного комбо чёрной футболки и клетчатой рубашки на нём красовалась странная форма, напоминающая средневековое одеяние стражи.

– У нас был уговор, Камелия, – процедил он сквозь зубы, кривя губы в ледяной усмешке, больше похожей на оскал. – Беги. Немедленно исчезни из моей жизни. Ты же помнишь о последствиях?

Уговор у нас был только на свадьбу и обещание выплатить кредит напополам!

Присвоил деньги, а теперь с глаз долой, из сердца вон?

Он что, совсем…

– И что ты вообще на себя нацепила? – цепкий взгляд скользнул по моей одежде. – Решила разжалобить меня, изображая нищенку?

Щёки мгновенно вспыхнули!

Между прочим, это кофта из настоящего кашемира, купленная по хорошей скидке! И джинсы почти новые, а то, что слегка потёртые – так это модно!

Перед глазами против воли всплыла картина: Артём в цветочном салоне, а рядом – манерная девица в неприлично обтягивающем свитере и короткой кожаной юбке, кокетливо виснущая на его локте.

Горло перехватило от обиды, а сердце болезненно сжалось, стиснутое твёрдой, ледяной рукой.

Я поджала губы, чувствуя, как жар спускается вниз по шее и ключицам:

– Сам-то чего тут забыл?! – воскликнула с болью в голосе, сжимая кулаки. – Решил и здесь портить мне жизнь? Зуб даю, ещё и новую невесту с собой притащил. Нет, я так и знала, что без подвоха не обойдётся, слишком хорошо всё звучало.

Мужчина медлил с ответом, пристально разглядывая меня с ног до головы. Задержался на губах, скользнул к воротнику, потом ещё ниже…