Ринулся к ней, а она пустилась наутёк и скрылась в их комнате!

Почему именно к ним?

Успели подружиться?

– Кеннет, я устала. Прошу тебя, уходи!

Эйра, всегда такая яркая и живая, сейчас казалась холодной и неприступной. Истинная ледяная колючка – прекрасная и опасная одновременно.

В груди болезненно кольнуло, когда я почувствовал на корне языка острую горечь её эмоций.

Правильно.

Лучше уйти.

Арвин никогда меня не простит, если я ещё раз причиню боль его сестре.

Сердце бешено колотилось о рёбра, когда я заставил себя отстраниться. Каждый мускул в моём теле протестовал против этого решения, но я знал, что должен это сделать.

Эйра осталась стоять у стены, глядя на меня широко раскрытыми глазами. А мой взгляд настойчиво стремился ниже. Туда, где сквозь прочную ткань ночной сорочки виднелись очертания её соблазнительных вершинок.

– Кеннет, если ты собрался заночевать в женском общежитии, тогда я уйду. И пойду прямиком к саэре Дэйвис! – дрожащим голосом воскликнула Эйра.

Демоны, только не она!

Аннэтт была сторонницей строгого порядка, и даже титул наследного принца не спасал от заслуженной трёпки. А уж сколько раз она вытаскивала меня за ухо из разных комнат общежития – со счёта сбился.

Упрямо сжал зубы, пытаясь совладать с бурей эмоций внутри, но внезапно острая боль пронзила моё запястье, заставив меня вздрогнуть.

Холодок пробежал по спине, когда я осознал, что это могло означать.

Метка истинной пары пробудилась?

Сейчас?

Две недели спустя

Эйрин Нордан

– Соня, догоняй!

Махнув рукой подруге, я поспешила вниз по ступенькам за Лейдой. Первой парой стояла самостоятельная работа по основам артефакторики у саэра Броуди – пожилого дракона, известного своим скрупулёзным отношением к деталям. И мне не хотелось впасть в немилость после первого же задания.

К тому же насколько я узнала, в академии разрешилась проблема с одной из студенток, которые пытались подставить ректора и его Истинную пару, заодно подпортить жизнь Кеннету. А значит – у меня появилась возможность лично переговорить с Дэрианом Уордом.

Я искренне надеялась, что он войдёт в моё положение и выполнит одну маленькую просьбу.

– Доброе, девчонки! – Лейда, заправив прядь волос за ухо, отошла к стене и подождала сначала меня, а после запыхавшуюся Соню. – Готовы подсчитывать количество знаков в теоретической части задания?

– Что, там настолько всё плохо? – страдальчески вздохнула Соня. Она до поздней ночи штудировала артефакторику, но даже уснув под утро, выглядела так свежо, будто отдыхала на южном курорте.

– Угу, – кивнула Лей, пока мы направлялись к выходу через холл. – На нашей первой практической, за день до вашего прибытия, он снизил балл одному бедолаге только за то, что чертёж номер три был сделан не угольно-чёрным карандашом, а тёмно-серым.

Я страдальчески закатила глаза, предчувствуя сложное начало дня, а вот Соня тут же полезла в сумку, проверяя объёмный пенал для писчих принадлежностей.

– Есть, – выдохнула она с облегчением и тут же поёжилась от сырого, промозглого ветра. – Бр-р-р, вроде в Дрэйгене теплее, чем в Нордгарде, но так мокро.

– Потерпи недельку, – Лейда взмахнула пальцами, и нас троих окутало едва видимым мерцающим коконом, защищающим от мороси. – Максимум две.

Разговор стих, но ненадолго. До главного входа шли гуськом, перепрыгивая лужи, в числе таких же поблёскивающих драконов. Девушки держались маленькими стайками, стараясь не выйти за контуры, а вот парни красовались друг перед другом.

Вышагивали с высоко поднятыми головами и расстёгнутым воротом рубашки. Особо дерзкие даже сняли пиджаки, показывая, что непогода их и вовсе не волнует. Вот только уже на полпути их роскошные шевелюры превращались в унылые сосульки, а покрасневшие пальцы мелко подрагивали.