— Всем оказать первую помощь. Не первый случай, они знают, что делать, — командует Тенгер. — Специалист обещал прибыть к завтрашнему утру. И ещё: чем меньше вы треплетесь о том, что видели тут, тем целее будете.

Последнее должно бы прозвучать как предостережение, но звучит как угроза. И я думаю, солдаты охраны тоже это понимают.

Шаги удаляются, а когда окончательно стихают, крышка люка открывается, и ректор спускается к нам, делая знак следовать за ним по коридору.

— Что вы помните о втором? — спрашивает Тенгер нас. — Голос знаком? Волосы? Отличительные черты?

Илли мотает головой:

— Он был в капюшоне и сером плаще. Я ни разу не успела его разглядеть.

— Инга? — Тенгер оборачивается.

Качаю головой.

— Нет. Даже голос не знаком. Неужели он не оставил никакого магического следа?

Алистар недовольно цыкает.

— Ничего такого существенного, за что я мог бы ухватиться, — ректор уверенно поворачивает на развилке направо. — А после отлива вообще не осталось ничего.

— То есть… Те охранники ничего не найдут? И моего следа тоже?

— Ничего, — почти безразлично произносит ректор. — Но они должны обследовать, чтобы вопросов было меньше.

Мы поворачиваем в тёмных развилках сырого, затхлого коридора ещё несколько раз, поднимаемся по винтовой лестнице, а потом выходим из-за огромного гобелена уже в женском общежитии.

Мы с Илли еле-еле успеваем за ректором, но всё же умудряемся выскочить и поправить гобелен до того, как в конце коридора появляется высокая, полноватая женщина с седыми волосами, собранными в тугой пучок.

— Господин ректор! — спешит она к нам. — Как же хорошо! Как я вас хотела найти!

Она возбуждённо то взмахивает руками, то прижимает их к груди.

— Да, госпожа Фрида, — хмурится Алистар и окидывает нас с Илли оценивающим взглядом: насколько по нам видно, что мы вляпались в неприятности. — Чем могу помочь?

— Это… Это… я не знаю, что это! — отчаянно бормочет женщина. — Метки! У всех девушек в цветнике замкнулись метки!

4. Глава 3. Золото во тьме

Слова звучат как приговор страшного суда, но ты не понимаешь его смысла. Нервы измотаны переживаниями о грядущей каре высшей меры наказания, надежды на спасение уже нет, а судья будто нарочно выбирает такие формулировки, что не разберёшь о чём речь.

Я смотрю на Ала, дракон хмурится, тоже гадая о том, что это может значить. Илли выглядит совсем потерянной. Мне почему-то думается, что она должна радоваться, ведь теперь она не главная участница этого кошмара, но, кажется, её происходящее напугало куда больше. Она раньше меня поняла масштаб проблемы.

— Значит… он заберёт всех нас?

Алистар вздрагивает и немного смещается ко мне. Это происходит совершенно незаметно, я даже не уверена, действительно ли видела то, что видела, потому что он сразу берёт себя в руки и хмыкает.

— Никто вас не заберёт. Госпожа Фрида идите к девочкам и успокойте их. Скажите, что утром будет общее собрание для цветника.

— Вы поговорите с ними? — с надеждой спрашивает она. — Объясните, что происходит?

— Если выясню, да, — честно признаётся Ал.

Фрида кивает и манит рукой Илли:

— Идём, милая, я провожу тебя.

Мы переглядываемся, а потом порывисто обнимаем друг друга. Подумать только, сегодня нас едва не убили, надругавшись перед этим. После всего случившегося и находясь рядом с Тенгером, я ловлю себя на том, что уже как-то даже привыкаю к этому хаосу. Не первый раз, отхожу быстрее.

— Шпилька, за мной, — бросает ректор, сворачивая в коридор, ведущий к моей комнате.

В коридорах тихо. Сквозь высокие окна на пол разливается холодный лунный свет. Ажурные светильники с люминесцентными кристаллами усиливают яркость, так что здесь достаточно ярко для безопасного перемещения.