– Да-да, я знаю, – нетерпеливо пробормотала романистка, не желая вновь затевать бессмысленный спор. – Я понятия не имела, что ты ведешь дневник. И где же он?

– Я исписала не одну тетрадь, – с гордостью призналась Адди. – Целую стопку. У тебя уйдут годы, чтобы прочитать их. Мы с Калебом пережили немало приключений. И чего я только не вытворяла ради Калеба все эти годы!

– Когда же я начну читать? – Виктория старалась не выдать охватившего ее волнения, но Адди его уловила.

– Думаю… это возможно… – Она вновь бросила взгляд в дальний конец комнаты. – Калеб показывает два пальца. Это недели, месяцы или годы? – откровенно забавляясь, спросила Аделаида.

Виктория почувствовала, как волосы у нее на затылке встали дыбом. Если бы час назад кто-то спросил у нее, верит ли она в призраков, Виктория только рассмеялась бы в ответ. Но верила она или не верила, одно не вызывало сомнений: Адди предлагала ей чудесную историю.

– Дни, – торопливо отозвалась писательница. – Калеб хочет сказать, что ты дашь мне дневники через два дня. Мне придется взять их…

– Калеб говорит «нет».

Виктория недоверчиво прищурилась.

– И ты позволишь привидению принять за тебя решение?

– О да, – кивнула Адди. – Вдобавок Калеб на редкость проницателен. Это он предостерег меня, что Эдвин, мужчина, за которого я собиралась выйти замуж, хочет лишь заполучить деньги моей семьи, а сам крутит любовь с той кошмарной девицей, Лоренс. Поначалу я не поверила Калебу, но он устроил так, что я застигла их вместе. – Адди задумчиво улыбнулась. – Потом Калеб растолковал мне, как забрать у брата и спасти этот дом, до того обветшавший, что крыша едва не провалилась. А еще ему пришла в голову мысль продавать «Мыло Кингсли», хотя ты, кажется, об этом писала, верно? Ты просто не упомянула о роли, которую сыграли в той истории мы с Калебом.

Виктория изумленно округлила глаза.

– Выходит, все эти годы ты жила здесь… с призраком?

Адди осушила бокал, кивнула и медленно поднялась. Всегда деятельная и энергичная, она обычно выглядела моложе своих лет, но сейчас казалась древней старухой.

– Калеб говорит, мне пора в постель. Завтра мы обсудим, что делать с моими дневниками. Я хранила их отдельно, потому что не хотела мешать с остальными записками, в которых трусливо умолчала о Калебе. Они спрятаны в таком месте, где никто не сможет их найти. – Шагнув к двери, Адди пошатнулась и ухватилась за стену, чтобы не упасть.

Виктория, вскочив, поспешила ей помочь, но Аделаида добродушно отмахнулась.

– Нет, нет, сегодня я обойдусь без твоей помощи. Мне нужен только Калеб. Мы с тобой увидимся завтра, тогда и решим, как быть с дневниками. – Глаза Адди сверкнули, как два черных алмаза. – Мои записи намного более… захватывающие, чем те, что ты читала прежде.

Она принялась подниматься по лестнице, цепляясь за перила, все еще улыбаясь кому-то невидимому. Лицо ее светилось такой преданной любовью и нежностью, что на мгновение Виктории показалось, будто перед ней не пожилая женщина, а та юная девушка, которую звали когда-то Адди.

Вернувшись в гостиную, где она оставила свой портативный компьютер, Виктория начала записывать все, что услышала, дополняя рассказ вымышленными подробностями. С каждым словом ее все больше охватывало волнение. Она чувствовала: эта книга станет ее лучшим творением! В последние годы ее романы стали продаваться хуже, интерес к ним начал увядать. Сказать по правде, продажи упали катастрофически. Но новая книга должна была все исправить, принести солидный доход.

Наступил рассвет, а Виктория все писала. Она только однажды ненадолго прервалась, чтобы сделать себе сандвич, но успела съесть лишь половину, как ее вновь осенило вдохновение, и пришлось спешить обратно к компьютеру.