Сэм сверкнул желтой радужкой глаз и, довольный собой, развернулся к притихшей толпе.

– Расходимся, ребята, – сказал он. – Все самое веселое начнется ночью.

Коул ворвался в дом, как ураган. Он полыхал от злости, поэтому с трудом сдержался, чтобы не опрокинуть стул.

– Как он смеет! Неблагодарный кусок дерьма!

– Он все правильно делает.

– Что?

– Посмотри на меня, Коул! Я едва на ногах стою.

– Мы разберемся с этим…

– Когда? Если прямо сейчас на нас нападет соседняя стая или ведьмы – нам конец. Альфа, который не в состоянии защитить стаю – не альфа. 

Коул затих. Впервые за всю жизнь он видел Рема таким потерянным. Да, нанесение ран самим себе помогло немного разогнать сердцебиение, но это была лишь временная мера. И также было вопросом времени, когда силы снова покинут их.

– Я проверю, как там Дэвид, – сказал Коул.

На самом же деле, он просто не мог смотреть, как его брат теряет веру, как он сдается и слабеет на глазах.

Едва Коул вошел в комнату Дэвида, его охватила тревога. Это очень тяжело – когда ты выдыхаешь с облегчением, потому что дорогой тебе человек в порядке, а спустя какие-то жалкие часы все возвращается на круги своя, и ты ничего не можешь сделать.

Коул сел рядом с ним, опустил пальцы на его ладонь.

– Дэвид, приди в себя. Ты сейчас нужен нам, как никогда.

В ответ звучала болезненная, хриплая, как старуха, тишина.

Коул подумал о том, чтобы сломать Дэвиду кости тоже, но он не хотел рисковать. С ним творилось что-то другое – что-то более страшное, во что не хотелось вмешиваться, боясь все испортить.

Вдруг ему показалось, что пальцы Дэвида сдвинулись на пару миллиметров под его рукой. Возможно, это была просто иллюзия, но сердце Коула забилось, как птица в клетке.

– Дэв?

Брат молчал.

Коул посмотрел на его руку. Перевернул ладонью вверх, нащупал едва уловимый пульс.

И его словно окатили ледяной водой.

Такого с ним никогда не происходило прежде.

Перед глазами все закружилось, как будто его запихнули в бочку и выбросили в бушующий океан. И сквозь туман, вставший коркой на расстоянии вытянутой руки, Коул увидел какие-то очертания.

Он больше не сидел на кровати брата в спальне. Его сознание было в другом месте, и он видел все так четко, что рябило в глазах.

Обрывок дороги с крутым поворотом, на котором давным-давно надо было поставить ограждения.

Крутой склон, ведущий на целые мили вниз.

И застрявший между землей и деревом автомобиль, готовый вот-вот сорваться в пропасть. 

Сердце Коула забилось так, словно ему снова сломали руку. Ногу. Переломали все тело. Острое, как игла беспокойство пронзило горло. Коул вырвал руку и встал, задыхаясь от волнения.

– Как ты это сделал, Дэвид? – спросил он.

Но в ответ не раздалось ни звука.

10. Глава 10

Соул иногда представляла, как она умрет. Лет в девяносто, в окружении внуков и правнуков, перед телевизором, с кучей книг, составленных стопками на тумбочках и столах.

Или с любовью всей своей жизни в обнимку, когда оба будут слишком стары, чтобы иметь желание жить дальше.

Соул представляла свою смерть в красках, и всегда это была легкая смерть – просто уход в другую реальность, изношенное тело и целая жизнь за спиной.

Умирать в двадцать четыре? Потому что не справилась с управлением? Вот так, в одиночестве, в чужой машине?

Интересно, когда она упадет в этот обрыв, сорвется в пропасть, ее хотя бы найдут? Или никто не обратит внимание на кучу обломков там, внизу?

За последние дни с ней произошло столько событий, что Соул подумала – а вдруг это бог подарил ей немного приключений напоследок? Чуть-чуть магии, парочка оборотней, адреналин, ух!