— Зуб за зуб, — прошептал еле слышно. — Другого выхода нет…

Но руки все равно дрожали, когда я взял лампу. Как мы с Аршадом докатились до этого? Кто начал? Безобидное соперничество переросло в войну. Опасную, опустошающую… Или война началась до нас, а мы просто в нее влились? А если бы не Мира, смог бы я сделать то, что собирался? 

Неважно. Может, когда-нибудь я отвечу себе на этот вопрос, но это будет нескоро.  

Лампа в моих ладонях мягко запульсировала теплом, нагреваясь с каждым ударом сердца все больше, и я не мешкая осторожно потер ее:

— Я… тебя… освобождаю… 

Самолет тряхнуло. 

— Дамы и господа, мы находимся в зоне турбулентности, — тут же ожил динамик на панели. 

А я не сводил взгляда с лампы. Она все еще пульсировала нутром, и отсветы ее огня завораживающе искрились на ладонях.

— Прости… 

***

***

— Аршад, пусти! — закричала я, когда он дернул меня из машины и рванулся к порталу. Я бежала за ним, оглядываясь на Сахира. — Аршад!

— Нет времени, Майрин! — рыкнул Джинн и пронесся между тех самых колонн. Перед глазами сгустился мрак и тишина черного зала. Мои испуганные всхлипы отражались от холодного мрамора, возвращая взамен пугающий шелест. — Сахир, собирай всех в зале…

Аршад меня больше не слушал, влетел со мной прямиком в главный зал, куда стремительно стекался народ. 

— Алтарь приготовьте, — командовал он на ходу, — ритуальный кинжал, чашу, ленты, специи…

— Аршад, нет! — заорала я, на что он вдруг резко остановился и залепил мне такую пощечину, что искры посыпались из глаз! 

Я мотнула головой, чувствуя, как отнялась половина лица… и зашипела змеей. Один бросок, и Джинн изумленно одернул прокушенную ладонь. Вокруг заголосили надиры, закричали мужчины. Позади послышался топот, а потом все потонуло в оглушающем треске, будто в зале кто-то взорвал ящик фейерверков. Аршад рванулся ко мне, и я тут же с остервенением вцепилась когтями в его ладонь, которой он прижал меня к себе. 

— Отпусти ее…

Голос, заполнивший зал, неожиданно перекрыл истерику и пробрал до позвоночника. Я вскинула взгляд и оцепенела — пространство посреди зала будто раскололо на части, и из разлома хлестало пламя. А рядом стоял Дракон. Отблески огня делали выражение его лица пугающим и злым, но, кажется, его и правда не устраивало происходящее. 

Я чувствовала спиной, как Джинн собирается ответить — так напряглись его мышцы, а кислород едва не вспыхнул вместе со мной. Я испуганно вскрикнула, и Дракон решительно кинулся к нам. Все стражники занялись пламенем, и тут же захлебнулись криками. Аршад уже приготовил порцию жидкого огня, но Дракон преодолел ступеньки, отделявшие нас, и швырнул к ногам Аршада черную лампу. Та зазвенела о мрамор, крутанулась несколько раз и остановилась аккурат у носок моих туфель. 

— Последний раз предлагаю поговорить, — рыкнул Дракон. 

Внутри что-то дернулось к нему. Аршад тяжело дышал, вжимая меня в себя. 

— Все ВОН! — рявкнул, наконец. — Значит, не удержался, — усмехнулся Аршад мне на ухо, — отомстил, — и он со злостью пнул лампу со ступеней. 

По ушам ударило ее жалобным звоном, и я болезненно поморщилась. 

— Теперь мы на равных, — хмуро процедил Дракон. 

— Мы никогда не были на равных, Азул! — злился Аршад. — Ты всегда был единственным драконом…

— Верни мне мою истинную, — процедил решительно незнакомец. 

Наши взгляды встретились, и я сглотнула — Дракон не напрягался даже. Он был уверен — все будет так, как решил. А вот Аршад дышал все тяжелее.

— Она не твоя, — и Джинн продемонстрировал ему мои запястья с браслетами. 

Дракон нахмурился, сдвигая густые брови на переносице: