Или я что-то упустил?

— У тебя лицо человека, съевшего самый кислый лимон на свете, - замечает она.

— Ир, у тебя какие-то проблемы?

— Не у меня. У детей.

Наверное, в этот момент я «съедаю» уже не лимон, а пуд соли.

У Ирины детей нет. Те же проблемы по-женски, что были и у Ани. Те же проблемы, из-за которых вся наша с женой жизнь однажды превратилась в очень грустное кино. Которое, как я ни старался, закончилось плохо.

Я на мгновение морщусь, потому что даже сейчас, спустя семь лет, боль достаточно жива, чтобы рвать душу на части каждый раз, стоит оглянуться в прошлое. А говорят – время лечит.

— С тобой нельзя говорить намеками, - уже более открыто улыбается Ирина.

— С мужчинами вообще нельзя говорить намеками. И недоговорками тоже. Это общеизвестный факт.

Она кивает, соглашаясь.

— Я помогаю одному фонду, организовываю всякие мероприятия. Собираем средства на оказание помощи детям, нуждающимся в кардиохирургическом лечении. Ты не представляешь, скольким новым жизням необходима помощь. Ты же знаешь, сердце – это всегда сложно и дорого. А этим малышам не повезло, и без операции они погибнут. И у их родителей нет денег, чтобы подарить им шанс на долгую жизнь.

Ирина всегда немного пафосна, когда ныряет в свою стихию. Сначала меня это раздражало, потом я понял, что это всего лишь ее видение, такая вот громкая позиция в обрамлении красивых слов. Но за всем этим – настоящее, неподдельное желание помочь. Так не все ли равно, сказано оно тихо и шепотом, или в микрофон с большой сцены?

— Достойная цель, - говорю со всей искренностью. — Готов помочь, ты же знаешь.

— Спасибо, Олег, - с облегчением выдыхает она.

Уже который год нас связывают… довольно близкие отношения, и это – далеко не первый раз, когда она просит помочь деньгами. И каждый раз издает примерно один и тот же звук, как будто по-настоящему боится услышать отказ.

— Я передам тебе реквизиты? – Спрашивает, ждет моего кивка и продолжает, мгновенно переключившись на деловой тон. – Полную отчетность гарантирую, ты же знаешь, все финансовые документы лягут тебе на стол.

Просто киваю, потому что нет смысла в который раз говорить, что мне по большому счету не важно, как она распорядится деньгами. Для нее это какие-то заоблачные суммы, а для меня – просто пара денежных переводов и некоторые приятные бонусы в виде уступок для бизнеса, участвующего в благотворительности. Ни разу даже не заглядывал в те толстые папки, которые Ирина приносит в качестве доказательства.

Нам меняют блюда - и теперь мы просто ужинаем и говорим, наслаждаясь хорошим вином и качественно прожаренным мясом. Такие встречи для меня, как отдушина, когда можно расслабиться и почувствовать себя не машиной для заработка денег, а живым человеком. Вроде грех жаловаться, но изредка даже самым отъявленным одиночкам нужен кто-то для самого банального разговора.

А после ужина, чтобы не нарушать традицию, едем к Ирине домой. Я не спрашиваю ее согласия, она не интересуется моими планами на ночь. Мы редко вот так встречаемся, но всегда заканчиваем общение сексом для тела и немного для души.

Ее тело все еще очень привлекательно, нигде ничего не обвисло и не торчит жировыми складками плюнувшей на себя женщины. Ирина знает, чего хочет, а потому сегодня берет инициативу в свои руки и укладывает меня на спину. Позже, мокрые и уставшие, обмениваемся пожеланиями спокойной ночи. Тискаться и часами разговаривать после секса – удел молодых. Мы оба получили, что хотели. Вечер удался.

Почти удался.

Потому что в этот раз вместо того, чтобы сразу уснуть, проверяю телефон, чтобы убедиться – номер Ви никуда не делся.