, – в сей третий день сивана, в полдень, граф Эмихо Лейнингенский – да будет проклято имя злодея! – подошел к стенам города с большим отрядом, и горожане открыли перед ними ворота. И злодеи говорили один другому: „Отмстим же ныне за кровь Распятого“. Сыны Святого завета вооружились, дабы защитить себя, но разве могли они, изнемогшие от скорби и долгого поста, противиться супостатам! Они отчаянно обороняли от сих разбойников крепкие ворота, ведшие во внутренний двор архиепископского замка; но за прегрешения наши не дал им Господь превзойти злодеев силой. Видя, что участь их решена, обороняющиеся говорили, пытаясь вдохнуть мужество один в другого: „Сейчас враги наши истребят нас, но души наши не умрут, а вступят в светлый сад Эдема. Блаженны мертвые, умершие ради имени Бога единого“. И они порешили так: „Принесем жертву нашему Богу“. Когда супостаты ворвались во двор, они увидали мужей, кои сидели неподвижно, закутавшись в молитвенные покрывала. Злодеи решили, это какая-нибудь новая хитрость. Они забрасывали их камнями, метали стрелы. Мужи, закутанные в покрывала, не трогались с места. Тогда они порубили их мечами своими. А те, что укрылись внутри замка, закололи друг друга. Истину говорю вам, евреи Майнца в тот третий день сивана выдержали испытание, коему во время оно Господь подверг праотца нашего Авраама. Как тот сказал: „Вот я“ и готов был пожертвовать сыном своим Исааком, так и они совершили заклание чад своих и ближних своих. Отец приносил в жертву сына, брат – сестру, жених – невесту, сосед – соседа. Видано ли раньше столько жертв в один день? Больше одиннадцати тысяч добровольно дали себя заколоть или совершили самозаклание во славу единого, святого и страшного Имени Его».

В Регенсбурге братья-паломники перебили семьсот девяносто четыре еврея – их имена занесены в книги мучеников. Сто восемь иудеев согласились принять крещение. Братья-паломники загнали их в реку Дунай, спустили на воду большой крест и стали окунать под него евреев, с головой. Святотатцы смеялись и кричали: «Отныне вы христиане! Смотрите не впадайте снова в ваши иудейские суеверия!» Они спалили синагогу, а из пергамента свитков Торы вырезали себе стельки для башмаков.

Двенадцать тысяч евреев погибло в месяцы ияр, сиван и таммуз в прирейнских землях, четыре тысячи – в Швабии и Баварии.

Светские и церковные князья в большинстве своем не одобряли жестоких деяний братьев-паломников, как и насильственное крещение. Германский император Генрих Четвертый в торжественной речи заклеймил позором зачинщиков резни, а насильственно окрещенным позволил вернуться в иудейство. Он же велел расследовать, почему архиепископ Майнцский не встал на защиту своих евреев, а, напротив, обогатился их достоянием. Архиепископу пришлось бежать в чужие земли, император сам распорядился его доходами и возместил евреям понесенные убытки.

Бо`льшая часть братьев-паломников нашла свой жалкий конец, так и не дойдя до Святой земли. Много тысяч было перебито венграми. А предводители, Гильом Плотник и Эмихо Лейнингенский, бесславно вернулись домой с остатками разбитого полчища. Согласно рассказу хрониста, Гильом еще до всей этой авантюры спросил раввина города Труа, чем завершится его поход. Раввин ответил ему: «Какое-то время ты будешь существовать в почестях и блеске, только потом вернешься сюда как побежденный, как беглец, с тремя конями». Гильом пригрозил ему: «Если случится так, что при возвращении у меня будет одним конем больше, обязательно порешу тебя, а с тобою и всех франкских евреев». Когда он вернулся в Труа, с ним было три всадника, получается: у него было четыре лошади. Гильом уже предвкушал, как он прикончит раввина. Да только когда он въезжал в городские ворота, со стены сорвался большой камень и убил одного из спутников вместе с конем. И пришлось Гильому отказаться от своего намерения и уйти в монастырь.