— Девственница... — Зам губернатора был возбужден. И это было не только влечение к женщине — он был не на шутку взбудоражен тем, что я невинна. — За это стоит выпить. Хочешь выпить перед этим, крошка?

Я посмотрела на бутылку шампанского на столе и машинально кивнула.

— Да. Я хочу. Очень хочу выпить. Налейте мне немного. Пожалуйста.

— Плесни ей в фужерчик, — махнул рукою прокурор. И поцеловал мою ладонь — ее внутреннюю сторону. — Какая нежная ручка. Хочу ее почувствовать на своем члене...

Он силой опускал мою руку, а я боялась даже смотреть на это. На то место, которого должна касаться. Причем не просто касаться — они ждут от меня сексуальных подвигов. Но я ничего не умею, абсолютно. Даже порно не смотрела никогда. Для меня это табу, неизведанный мир. Тьма и неизвестность в одном флаконе.

Мне попросту страшно. Непонятно и страшно. Противно.

Это все, что я чувствовала в тот момент. И все это вместе делало меня агрессивной.

— Я не хочу, пожалуйста...

Вырывала руку, но он настаивал. Принуждал. Заставлял меня сделать это против воли.

— Давай же, не ломайся! Просто взяла и дрочи!

— Н-нет... Вы делаете мне больно. Отпустите руку, мне больно!

Но прокурор не отставал. Он настаивал и заставлял меня дотронуться. Пока зам губернатора умело откупоривал бутылку. Для меня. Чтобы я выпила и тоже поплыла, как они. Стала податливой и заглушила в себе стыд. Заглушила страх и боль. Просто забылась. Не осознавала, что творю.

А потом... После первого раза второй, третий, десятый — это уже не так тяжело, как первый. Все пойдет как по накатанной. Надо лишь решиться на дебютный раз. На пробу. И тогда я все смогу, сниму барьеры и...

— Соси уже, не тяни кота за яйца!

Он смотрелся как придурок. Было омерзительно, смешно и просто неприятно.

Я так и не дотронулась до члена. Вместо этого взяла настольную лампу и ударила ею по морде — прямо по лицу жирдяю. И сбежала.

Огрела клиента по голове, бросила в него презервативами и выбежала в коридор, хлопнув дверью. Бежала по ступенькам, даже не на лифте. Бежала, спотыкалась, рисковала упасть и свернуть себе шею. Перед глазами пелена из слез, но я рвалась на волю, как сбежавшее животное из цирка. Не решилась выполнить свой трюк. Неприрученная, в испуге, с адреналином вместо крови я неслась навстречу неизвестности. Опять. Только уже в другую сторону — меня ждала новая неизвестность. И она была ужасна.

— Пошла вон отсюда! — кричала директриса. — ВОН ИЗ РЕСТОРАНА!

— Это не ресторан! — ревела я в ответ. — Это долбаный бордель, замаскированный под ресторан! Они даже есть не захотели — просто взяли и заказали групповуху! Разве это нормально?!

— Мне плевать, что ты там думаешь, Боброва! Ты хоть понимаешь, что тебе за это светит теперь?! Ты ударила клиента! Причинила вред прокурору! ПРОКУРОРУ, ТВОЮ МАТЬ!

Она была на пределе. Натурально взбешена. Такой я директрису даже не представляла. Девочка-администратор не врала — шефиня только притворяется доброй, на самом деле никакой она не друг. Настоящая скотина — алчная и лживая.

— Лицемерка!

— Чего?!

— Ты заманила меня ложью — обманула и воспользовалась моей наивностью!

— С каких это пор мы на ты, а?! Может, мне по морде тебе дать за такое?!

Она замахнулась. Глаза были бешеные. Вот-вот ударит по щеке.

Я видела в ней мать. Она меня тоже била не раз. Вот точно так же нависала надо мной с огнем в глазах и била наотмашь, чтобы я была послушной. Вот только бить в тринадцать лет и бить, когда тебе двадцатый год пошел — это разные вещи.

— Ударишь меня, да?! Тогда бей! Давай — ударь! Мне все равно, ты не заставишь меня так повиноваться!