Я тяжело опустилась на траву и начала хохотать. От смеха из глаз лились слезы, а все тело било крупной дрожью, но я не могла остановиться.

– Ника, ты в порядке?

Асмодей опустился рядом, напряженно изучая меня. Неужели волнуется? Фантастика!

– Знаешь, что самое смешное? – сквозь смех ответила я. – Даже не то, что мы оба растерялись. Или не то, что забыли, что мы – черти. А то, что мама убьет нас, когда узнает. А она узнает. И ты это знаешь.

Верховный уселся рядом. Все еще напряженный и собранный. Моего веселья он явно не разделял. Да и я, где-то на задворках сознания понимала, что у меня банальная истерика.

– Ника, это не смешно. Ева запрет тебя дома.

– С какой стати? Хотя какая разница. Ты только порадуешься, когда избавишься от нерадивой ученицы.

– А с такой, - проигнорировав вторую часть объяснил он, - что ситуация показала, что ты еще не готова.

– Мой отец был в этом же возрасте, когда познакомился с мамой. И уже вовсю мотался по заданиям. И ничего. А ситуация показала только то, что и Верховный может запросто получиться по симпатичной мордашке.

– Значит ли это, что ты считаешь меня симпатичным? – впервые с момента нападения улыбнулся он.

И тут до меня дошло, что я сказала. И что я, наплевав на правила, разговариваю с ним на ты. И в каком я виде. О, леший…

Смутившись, я тихо буркнула:

– Это просто к слову пришлось.

– О, ну конечно, - хмыкнул Ас. – Покажи бедро.

– Зачем это? – закутываясь в остатки одежды, настороженно спросила я.

– Ника, быстро покажи мне свою ногу.

И он просто дернул меня за щиколотку. А потом принялся внимательно изучать порез.

– Будет вам. Не умру.

– Естественно, ты не умрешь. Но я буду куда спокойнее, если рана исчезнет.

Когда его ладонь легла на место пореза, я вздрогнула. Но вовсе не от боли. По телу протанцевала толпа мурашек, и я смущенно отвернулась. Даже после всего, что только что произошло, одного прикосновения Верховного хватило, чтобы во мне вспыхнуло желание.

Асмодей, казалось, ничего не замечал. Залечив порез, он встал и подал мне руку:

– А теперь вставай. Пора домой.

– Возвращаясь к вашему заявлению, - уперлась я, заново закутываясь в разрезанное платье. – Мы оба оплошали. Я растерялась и забыла о наруче. Но и вы дрались с ним как человек.

Асмодей встал, поднял меня и, крепко обняв, ответил:

– Потому что все, о чем я мог думать в этот момент, это…

Он не договорил. Замер, словно к чему-то прислушиваясь.

– Наставник?

– Забыли. Пора домой.

Быстро вернув мне прежний облик и создав одежду, Верховный перенес нас в университет.

– Почему мы не в зоне между?

Я хотела спросить о другом. Хотела выяснить, почему он не договорил. Но знала, что он не ответит.

– Я пока еще Верховный, - резко ответил Асмодей. – И правила, придуманные для остальных чертей, на меня не распространяются.

– Простите, наставник, - смущенная его напором, пискнула я.

– Отправляйся домой, – велел он. – В следующий раз поговорим о том, что произошло.

– Как скажите…

Он перебил:

– С твоей матерью я поговорю сам.

Я не успела ответить. Асмодей просто взял и исчез.

[1] Строки из песни группы «Ария» «Пророк»

[2] Строки из песни группы «Ария» «Наваждение»

[3] Строки из песни группы «Король и Шут» «Девушка и граф»

12. Из дневников Асмодея

Из дневников Асмодея

Демоны, как же я за нее испугался!..

Когда ученица упорхала с выбранной жертвой, я обрадовался. Все же не безнадежна моя абсолютно не приспособленная к работе искусителя воспитанница.

Однако минут через пять после их ухода я начал злиться. И причина этой злости была до невозможного прозаичная. Я имел неосторожность представить Нику в объятьях того упитанного заезжего торговца… И картинка мне совершенно не понравилась.