- Это всё? – милые рассуждения, но малоправдоподобные.

- Нет, - она дерзко подняла подбородок. - А ещё связываться сейчас с Джелвирой Вотеру, это как ставить на тонущий корабль. Это было бы сродни безумию с моей стороны.

Я хмыкнул. Вот уж точно. Даже если она раньше работала на племянника с его безмозглой жёнушкой, то самое время переметнуться на сторону сильнейшего.

Вариант с запугиванием не прошёл. Необычно. Неужели думает, что если хочу её, то не причиню вреда? Если мне хотят причинить зло, то это точно меня не остановит. Но пусть живёт. Пока.

Доверять ей полностью не собираюсь, но такой ответ меня удовлетворил. Да и никому не верю на сто процентов, кроме себя. В этом случае тебя никто и никогда не предаст.

Я снова протянул ладонь, но на этот раз коснулся её губ, поднимаясь пальцами до родинки в виде сердца. Считается, что люди, отмеченные этим знаком, умеют не только любить по-настоящему, но и любят один раз за всю жизнь.

Ерунда конечно полная.

На этот раз глаза Богданы стали почти чёрными. Может они зависят от эмоций? Удивительно. И красиво.

Затем моя ладонь спустилась вниз, ныряя в вырез и накрывая полную грудь, от чего девушка тяжело задышала и прикрыла глаза, но не до конца, а так, чтобы продолжать смотреть в моё лицо. Страстная малышка... Перед такой и усталость отступила на второй план, открывая кучу возможностей, как получше провести эту ночь.

С силой разорвал на Богдане свою же рубашку, открывая для своего взгляда полные влекущие полушария с напрягшимися сосками насыщенного терракотового цвета, как и эти сахарные губы.

- Ты само искушение, Дана, - простонал, разглядывая идеальное тело своей рабыни.

Кроме рубашки на ней больше ничего не было. И она великолепна. Длинные стройные ноги, слегка разведённые в стороны, не скрывали ничего. И мне нравится то, что я вижу...

Внезапно она села и погладила меня по лицу. Так же, как и я раньше, провела пальцем по моим губам, только вместо того чтобы спуститься ниже, просунула кончик указательного в мой рот.

- Это ты само искушение, Макс.

Я втянул её палец глубже, прикусывая его. Кажется, когда её глаза такого тёмного оттенка, это означает, что она возбуждена, потому что с каждой секундой они чернели всё больше.

Но Дана резко отстранилась и внимательно всмотрелась в моё лицо.

- У тебя круги под глазами, - с беспокойством заметила рабыня и поднялась с кровати, начиная раздевать меня, но без прежнего пыла.

- Что ты делаешь? - удивился такой перемене от дикой страсти до делового срывания одежды с непонятной целью.

- Ты устал, - она пожала плечами. - Тебе надо отдохнуть. Или ты предпочитаешь спать в одежде?

- Я предпочитаю не спать, - прорычал, прежде чем уронить девушку обратно на кровать и накрыть своим телом.

Полы рубашки снова распахнулись. Я застонал от ощущения этого роскошного тела под собой. Но вместо страсти, она опять смотрела с тревогой.

- Прекрати, - отрезал, вставая с неё.

- Что прекратить? - непонимающе спросила девушка.

- Смотреть, будто переживаешь за меня, - прищурился, ни капли не веря, что ей есть дела до моего состояния.

- Как скажешь, - согласилась Дана. - Ты мой хозяин и я сделаю, как ты скажешь.

Вот только беспокойство так и не ушло из глубины уже шоколадных глаз. Неужели считает меня слабаком? Раздражённо вздохнув, ушёл в ванную комнату, испытывая разочарование.

А когда вышел, полностью обнажённым, она уже спала, опять свернувшись клубком. Устало вздохнув, поднял одеяло с пола. И забравшись на кровать, притянул девушку к себе. Погладив её по спине, почти сразу уснул.