Старый замок, разумеется, уже оповестил мать о её возвращении, но Лиза тянула время и раздевалась медленнее, чем нужно. Повесила плащ, поставила на коврик кеды – ровно в ряд с остальной обувью – и взглянула в зеркало.

Отражение было заурядным – чуть сутулые плечи и погасший взгляд, и Лиза в тысячный раз отметила, что почему-то именно дома зеркала бывали особенно беспощадны, превращая её в некрасивую серую мышку. И в тысячный раз нашла ответ – причина в характере матери.

Старуха не будет унижаться криками из спальни – у неё достаточно выдержки. Лиза придёт и всё расскажет, так зачем же зря демонстрировать свою беспомощность? Даже прикованная к кровати, она с цирковой ловкостью управляла каждым Лизиным шагом.

Лиза грузно привалилась к дверному косяку и наконец встретилась взглядом со старухой.

– Вернулась? – визгливо спросила та. – Долго ты.

– Пришлось побегать, – Лиза еле разлепляла губы и всё тело стало тяжёлым и непослушным.

– Ну и как? Вернула колечко?

– Да, мам. Всё хорошо. Можно я всё сделаю и пойду спать?

– Как будто тебя кто-то неволит! Я не хотела быть обузой. Никогда не хотела.

– Мам, я не в том смысле…

– А я в том.

Лиза ватными руками поправила постель и вдруг осознала, что кое-что упустила.

– Мам, а кто ещё мог сделать той девушке кольцо?

– Откуда я знаю? – сварливо буркнула старуха.

– Ну ты же должна знать всех ваших в Москве. Кто это был, как думаешь?

– Я ни с кем не общаюсь, – грубовато возразила та, – давно. Понятия не имею.

– Но ты узнала кольцо, мам.

– Возможно, я уже его видела, – после паузы подтвердила старуха, – где-то.

– А ты не хочешь разузнать, кто это был? Что за ведьма?

– А какая разница?

– Вдруг за нашими спинами орудует мстительная мадам, а девчонка – лишь инструмент?

– Глупости, – старуха отвернулась, – и ты спать хотела, вот и иди, не донимай меня.

Ей снился кошмар. Назойливый телефонный звонок мешался с бесконечным, затягивающим ощущением падения, от которого желудок скручивало и выворачивало наизнанку. Она летела и летела в сплошной черноте и уже почти перестала бояться того, что ждёт внизу, как вдруг всё разом закончилось. Что-то неприятное коснулось кожи лица и она проснулась.

Телефон лежал рядом с подушкой и надрывался, и Лиза спешно ответила, не посмотрев на экран.

– Алло?

– Нам срочно надо поговорить! – Сашкин вопль мгновенно привёл её в чувство. Липкая тревога из сна сменилась вполне реальной, физически существующей убеждённостью – что-то стряслось. Что-то непоправимое. И плевать, что формально они в ссоре.

– Ты где? – Лиза нащупала босыми ногами тапки и посмотрела на оранжевые цифры будильника. Судя по всему, ей удалось поспать не больше часа.

– Около твоего дома! У подъезда. Спустись, пожалуйста, – он чуть не плакал. Самоуверенный богатенький маменькин мальчик еле сдерживал рыдания.

– Сейчас, – Лиза нажала отбой и на цыпочках пробралась в прихожую, молясь всем мыслимым и немыслимым богам, чтобы мать не окликнула беглянку. И стремительно побежала по ступеням, надеясь не услышать вслед холодный и повелительный окрик.

Старуха смолчала или проспала побег – удивительное везение.

На улице Лиза с разбегу налетела на сгорбившегося у лавки Сашку и тот требовательно вцепился в её влажные ладони обеими руками.

– Она прыгнула! Прямо из окна! – слёзы градом текли по его небритым щекам.

– Кто именно прыгнул? – механически переспросила Лиза, хотя уже знала ответ.

– Галя! Она сама, это не я! Я не виноват!

– Так, стой, а кто говорит, что ты виноват? – и, даже не задумываясь, вытерла дорожки из слёз большими пальцами.